Экспресс в Рождество

Алиса расположилась на островке. Очень хотелось есть, а до выхода было еще полчаса. Пока она намазывала горячий тост маслом, по всему телу возникла сильная дрожь. За завтраком было тяжело усидеть на месте. Несмотря на голод, кусок не лез в горло. Противоречивые ощущения сводили с ума. Во всем доме свет был выключен, только в кухне горели боковые лампочки над столешницей. Эти невыключенные лампочки казались ей остатком здравомыслия в полумраке дома.

Алиса думала о том, как ей выйти незамеченной. Она знала как и раз за разом прокручивала это в своей голове. Взвешивала за и против.

«Может, все же найти другой способ?»

Из-за спешки и переживаний она так быстро выпила свой эспрессо, что обожгла язык.

Теперь, кутаясь в шарф, она пыталась понять масштабы повреждений.

«Ужасно!» – думала она, чувствуя боль в пораженной слизистой.

Как только Алиса вышла из дома, ее тут же обдало ледяным ветром. Автоматическое освещение на крыльце тут же среагировало, подсветив ее силуэт.

Девушка быстро спустилась по лестнице и свернула с дорожки в сторону калитки.

«Время безрассудных и безответственных поступков», – подумала Алиса, и эта мысль придала ей уверенности.

Пересекая большой участок с заснеженными сливами и вишнями, она прибавила шагу. Летом здесь действительно было красиво. Алиса вспомнила, как мама высаживала эти деревья, как красила белой краской их стволы и поливала цветы на клумбах у дома.

Алиса остановилась. От цели ее отделяло всего десять шагов по заснеженной дорожке.

– Прости, мам, – сказала Алиса. – Но я точно знаю, ты не хотела бы, чтобы я была одна.

Она решительно сделала шаг, затем еще один. Добравшись до толстого массивного дуба, Алиса схватилась за ветку, торчащую на высоте ее вытянутой руки, ногой нащупала знакомую с детства впадину, подтянулась. Ветер драл щеки, во рту все еще жгло. Пахло мокрой древесиной и землей.

Алиса взобралась по стволу, проползла по ветке ближе к забору и сбросила сумку на другую сторону. Сумка упала в сугроб, Алису сейчас ждет то же самое.

Чтобы спрыгнуть, девушка попыталась свесить ноги. Вышло не очень – не удержалась, крутанулась вокруг ствола и упала в снег почти плашмя. Легкие защемило, в носу почувствовался запах мокрого мха и талой воды. Лежа на снегу, Алиса взглянула на свои исцарапанные ладони.

– Твою мать, – Алиса перевернулась на спину.

Вроде ничего не болит, ничего не сломала, больше испугалась. Она смотрела на ветку, с которой только что упала.

– Не так уж высоко, все нормально, – сказала она, чтобы успокоить себя.

Рядом лежала сумка. Алиса медленно поднялась, чтобы удостовериться, что она в порядке. Руки саднило, в остальном все было нормально. Главное, ничего не сломала, пронесло. Авантюра удалась.

Счастливая, она зашагала по дороге к станции. Скоро электричка, которая отвезет ее к винтажному поезду, украшенному лампочками. Алиса чувствовала себя так, словно вырвалась из пут. Она глубоко вдыхала ледяной воздух и ловила на своем лице пощечины мороза. Все, что было с Даней, пускай остается в прошлом.

«Твои чувства убьют вашу дружбу, Лисс, забудь о них, – подумала она, словно отпуская свою любовь, как сумку, за забор. – Забудь его. Ты свободна».

Ветер заметал ее следы, а дом с черными окнами провожал ее молчаливой пустотой. Птица вырвалась из золотой клетки.

* * *

Уже полчаса Даниил сидел в зале ожидания. Он наблюдал за тем, как скучает Наташка, разгуливая взад и вперед. Даниил думал о кофе в кофейне напротив, но не шел туда, при родителях было неловко. Очень хотелось спать. Наконец, он не выдержал.

– Я за кофе, – произнес он. – Вам взять?

– Не нужно, – ответила мама. – Сейчас в поезде поужинаем и сразу на боковую.

– Я пойду с тобой, – бодро вскочил с места отец.

Они приблизились к стойке, за которой беседовали парень и девушка. Даниил прервал их.

– Добрый вечер! Яблочно-карамельный латте. Пап, ты что будешь?

– Эспрессо, пожалуйста.

Даниил только взял в руки кошелек, а отец уже оплатил оба кофе. Юноше стало неловко. Возникло ощущение, будто ему десять лет, и он отца на конфеты развел. Оставалось глупо стоять и рассматривать красивую витрину с разноцветными пончиками и круассанами в виде улиток.

– Послушай, – произнес отец. – У тебя что-то случилось?

Этот вопрос вернул Даниила в реальность.

– Нет, все хорошо, просто хочу спать.

– Дело-то не только в сегодняшнем дне. В последнее время ты сам не свой, витаешь в облаках, отвечаешь односложно, – проговорил отец. – Забываешь снимать очки, раньше ты так часто их не носил.

– Ваш эспрессо и яблочно-карамельный латте, – произнес бариста.

Даниил взял стакан и хотел вернуться на их место, однако отец придержал его за рукав.

– Подожди, давай поговорим, – отец жестом указал на столик недалеко от витрины.

Даниил кивнул. Ему не хотелось говорить с отцом об Алисе и вообще хоть кому-то из семьи о ней рассказывать, потому что все, что происходило между ними, было игрой. Глупой игрой, которую он сам и придумал.

– Это из-за учебы? – спросил отец. – Что-то не так на кафедре?

– С учебой у меня все отлично.