Экстаз

— Итак, между нами возникло нечто вроде преступного заговора, хотя это выражение еще довольно невинно. Но существует ли какой-нибудь термин, подходящий для определения этой связи? Сдается мне, любые слова окажутся слишком слабыми, чтобы выразить это. Это была любовь, да, именно любовь, такая, когда говорят: «Я люблю тебя». Все, даже те, для кого весь мир сводится только к пропалыванию поля, к нудной обязанности поддерживать огонь для производства древесного угля или высчитывать время, необходимое для высушивания скумбрии, — все они используют эти три слова: «Я тебя люблю». И мы тоже, потому что других слов для этого у нас не было. Мы часто говорили это друг другу: «Я люблю тебя. Я тебя люблю. Я люблю только тебя, скажи мне еще раз, скажи, что ты любишь только меня». Потом наркотики и деньги в одно мгновение втолкнули нас в опасную зону, куда мы влетели со скоростью триста километров в час, как гоночная машина, сразу со старта. Я приведу пример, иначе, боюсь, вы не сможете представить себе, о чем я говорю. Это случилось спустя месяц после нашей первой поездки. Мы вернулись в Европу после Нью-Йорка. Вы понимаете, зачем нам понадобился Нью-Йорк, не так ли? Нам нужен был чистый и качественный товар, в Европе же запутанность связей с сицилийской мафией, корсиканскими гангстерами или арабскими дилерами сказалась на качестве самым плачевным образом: к великому сожалению, эти люди не любят работать напрямую с колумбийцами. В Нью-Йорке мы сняли апартаменты в «Плаза Афина», наверное, чтобы как можно скорее оказаться в привычной для нас европейской обстановке, или по какой-то другой причине, уже не помню. Экстази, кокаин, экстази, кокаин, экстази, кокаин — по полной программе, естественно. Благодаря посредничеству одного его знакомого, нам выпала возможность присутствовать на одной премьере на Бродвее. И поскольку было по-осеннему прохладно, он купил мне белую норковую шубу у Фэнди. Наркотики, которыми мы накачивались, стали гасить наши запасы аминовой кислоты. Каждый вечер мы заказывали суп из плавников акулы в одном заведении, которое превосходит все, что вы можете найти даже в Гонконге, — в ресторане на углу Кэнал-роад и Элизабет-стрит, и конечно, вы не отыщите такого в Европе, где китайская кухня в последнее время оставляет желать лучшего. Четыре дня спустя мы пересекали Атлантику на борту «конкорда», чтобы отдохнуть пару дней в отеле «Крийон», прежде чем вернуться в Барселону, которая стала для меня второй родиной. Из Барселоны мы отправились на Ибицу прошвырнуться по дискотекам и доставить себе странное удовольствие заставить исходить слюной от желания всех этих жалких людишек, понаехавших из Северной Европы и проводящих свое время на нудистских пляжах. Затем курс в отеле «La Mamou-nia» в Марракеше, где мы провели дней пять и взяли напрокат «лендровер». чтобы посмотреть пустыню. Затем… Затем Миконос или Канарские острова, я уже не помню, да это и не важно, в общем, какое-то время мы разъезжали по региону, прежде чем остановиться подзаправиться в Риме: фунжи, паста, вестика. И наконец Венеция, где мы добили остатки наркотиков. Венеция! Венеция! Я произношу это слово и чувствую, что опять теку. Ах! Но что поделаешь?

Произнося эти слова, Кейко Катаока была похожа на старую актрису, вымучивающую свою игру, скрестив руки на груди и переигрывая ностальгию по ушедшим временам. Я ощутил, как немного спермы скатилось с моего члена, когда она произнесла эти слова, вся сияя от удовольствия: «…чувствую, что опять теку».