Экстренный выпуск

Мона Гамильтон выглядела несчастной.

- Иногда я чувствую именно так. Чувствую, что нам так повезло, что мы можем что-то сделать. Но что может сделать один человек?

- Ничего, - кивнул Том Броган, глубже усаживаясь в кресло. - Поэтому давайте пропустим по стаканчику на ночь и забудем о политике.

Террел во время спора наблюдал за Конни и был доволен, увидев, как она обеспокоенно нахмурилась. Теперь он решил принять предложение Брогана сменить тему.

- Ты, прав, - примирительно сказал он, - но, боюсь, нам придется отказаться от стаканчика на ночь: я обещал Конни привезти её домой до появления молочника.

Билл и Мона запротестовали и принялись уговаривать приехать снова, когда они смогут задержаться на ночь.

Террел молча вел машину в город. Перед мостом он сбавил скорость и свернул с дороги на траву над излучиной реки. Темный город мерцал огоньками. Он заглушил мотор, повернулся к девушке и улыбнулся, глядя на её упрямый профиль.

- Я ничего такого не думал, ты ошибаешься.

- Тогда зачем остановился?

- Подумал, не выкурить ли нам по последней сигарете и поговорить о прошедшем вечере. Как тебе мои друзья?

- Очень приятные люди.

- Может быть, немного ограниченные? Как будто упакованные в скорлупу своих блаженных маленьких жизней?

Она покосилась на него и сказала:

- Я думала, ты не станешь этим вечером ничего пропагандировать.

- Я просто заводил наших хозяев. Это старая деревенская традиция. Ешь их хлеб, пьешь их вино, а потом говоришь им, какие они дураки.

- Нет, это не так. Ты хочешь, чтобы я согласилась, что они эгоистичные и ограниченные, верно? А потом, чтобы доказать, что я не такая, предложила свою помощь? На это надеешься?

- Кто теперь спешит с выводами?

- Я видела это сегодня по твоему лицу, - уже резче бросила она. - Ты выглядел чертовски самодовольно - чистый и благородный человек, окруженный болтливыми бездельниками. Вот как ты себя сегодня вел. Но что с твоими друзьями не так, чего они должны стыдиться?

- А почему бы тебе не спросить их?

- Это не мое дело. Они живут так, как хотят, платят налоги, соблюдают законы. Чего ты от них ожидаешь? Чтобы они ушли в благотворительность? Или начали ломать трущобы голыми руками?

- Подожди-ка минутку...

- Я кое-что тебе скажу, - сердито перебила Конни. - Они живут так, как хотела бы и я жить когда-нибудь. Они заботятся о своих детях, все счета от доктора и бакалейщика у них оплачены и не висят над головами, живут они в чистом и уютном доме. Ты считаешь их дураками, потому что они отваживаются жить собственным умом...

Террел вздохнул, немного помолчал и сказал:

- Ты считаешь, это хорошо - избегать ответственности?

- Они ни за что не отвечают.

- Я сейчас говорю не о них. Я о тебе. Человека повесят, если ты ему не поможешь. Это слишком высокая цена за загородный дом в два этажа.

- Знаешь, почему я поехала с тобой сегодня вечером?

- Даже представить не могу.

- Мне так приказали. Велели быть с тобой помягче и узнать, что смогу. Это говорит тебе, на чьей я стороне?

- Ты имеешь в виду Фрэнки Шанса?

- Правильно.

- Очень интересно.

Голос Террела не дрогнул, но в желудке вдруг похолодело.

- Фрэнки мало что делает от себя лично. Селлерс ему позволяет выбирать галстуки и сигареты, но и только. Значит, это Селлерс хочет, чтобы ты была со мной мила. Это практически приказ.

- Я хочу домой.

- Ну, конечно. А как насчет инструкций Айка?

- Не будь дураком.

Террел повернулся, грубо притянул её к себе, одной рукой прижимая её локти к бокам. Она отчаянно сопротивлялась, но свободной рукой он поднимал её подбородок, пока не смог смотреть прямо в глаза.

- Айк любит послушных. Он велел тебе быть со мной милой, помнишь?

- Отпусти меня! - сдавленно прошептала она.

Он прижался губами к е губам, продолжая жестко сжимать объятия до тех пор, пока сопротивление не было сломлено и её тело не обмякло в его руках.

- Насколько милой он приказал тебе быть? - горько спросил он.

- Ублюдок, - всхлипнула Конни.

- Успокойся.

Он отпустил её и завел мотор.

- Скажи ему, я не клюнул.

- Пожалуйста, отвези меня домой.

- Хорошо.

Террел с бешенной скоростью вылетел на шоссе. Ему было жаль её и беспричинно обидно за себя. Ему было жаль всего, что случилось.

11

На следующее утро Карш ждал Террела у его стола. В пальто от Честерфилда с белым шелковым шарфом вокруг шеи он выглядел свежим и обаятельным. От морозного утреннего воздуха лицо его порозовело, а глаза загорелись любопытством и мелькнула легкая улыбка, когда вошел Террел.

- Почему ты не сказал, что собираешься бросить бомбу? Я бы хоть зажал уши пальцами.

- Ты уже слышал взрыв?

- Да, Джек Даган, наш уважаемый начальник полиции, позвонил мне и все рассказал. Я обещал, что сегодня утром ты с ним поговоришь. Что ты ему скажешь?

- Ну, а что ты предлагаешь? Не могу раскрыть источник и так далее, или признать, что воспользовался слухом?

- Вторая мысль разумнее. А теперь послушай меня.

Карш оглянулся на по-деловому гудящий зал и вновь взглянул на Террела: