Экстрим

За то время, пока Гроув ехал к Булвертону, Тереза несколько раз сменила ментальную позицию, пытаясь найти такое место, чтобы видеть все достаточно ясно, не ощущая ежесекундно его мерзкой, банальной жестокости.

Больше всего поражало Терезу, что она не находила в сознании Гроува ни мыслей, ни эмоций, связанных с тем, что он только что сделал. Если сама она не могла сейчас думать ни о чем, кроме пережитого кошмара, то мысли Гроува были заняты совсем иным: ему опять попалась не такая машина, говно собачье, долбаный выхлоп пердит так громко, что охренеть можно, и денег, мать их, ни хрена, а те четыре десятки, что этот мудак оставил в машине, тратить не хочется, ведь надо будет вечером отметить. Где эта сучка Дебра? Ну точно этот Марк отодрал ее ночью, ублюдок хренов, деньги нужны, а где их взять, забыл пошмонать в сумке этой бабы, это ж надо быть таким мудаком…

Пока Тереза подбирала себе место в его сознании, Гроув скинул скорость и свернул на площадку автозаправки «Тексако». Единственная на заправке машина уже уезжала, мигала левым поворотником в ожидании просвета на шоссе. Ее водитель окинул Гроува безразличным взглядом.

Гроув поставил «Монтего» наискось к насосам, чтобы любой другой машине было трудно подъехать с той стороны, а затем взял с сиденья пистолет и пошел в контору.

Молодая симпатичная брюнетка – Маргарет Ли, отказавшаяся говорить с Терезой, – сидела у кассы и листала глянцевый журнал. Она вскинула глаза на Гроува, пробиравшегося между стойками с шоколадками, газетами и журналами, и тут же заметила пистолет.

Помедлив в неуверенности какую-то сотую долю секунды, она вскинула правую руку вверх и отскочила от стойки назад; в то же самое мгновение на стойку с лязгом и грохотом упала стальная, тускло-серого цвета защитная перегородка, на пол посыпались сбитые ею шариковые ручки, рекламные купоны и прочая ерунда.

Тереза почти физически ощутила, как в Гроуве вскипают гнев и ненависть, он вскинул пистолет и дважды выстрелил в перегородку. В густой металлической сетке появились заметные вмятины, пули застряли в ней, но пробить не смогли. Гроув подскочил к перегородке и ударил по ней локтем. Перегородка почти не шелохнулась.

Посередине нее, на самом видном месте, красовалась надпись, которую Гроув почти не заметил, но Тереза все же прочитала:

Эта защитная перегородка является

пуленепробиваемой, огнестойкойи звуконепроницаемой

ПЕРСОНАЛ НЕ МОЖЕТ ВСКРЫТЬ ЕЕ

САМОСТОЯТЕЛЬНО

Не пытайтесь ее взломать

Сигнал тревоги был автоматически отправлен

компетентным службам

Гроув выпустил в перегородку еще две пули, все с тем же успехом, а затем бегло огляделся, чего бы украсть. Рядом стоял высокий холодильный шкаф с прохладительными напитками; Гроув разбил его стеклянную дверцу двумя выстрелами, залез рукой внутрь и вытащил две банки кока-колы. Затем начал лупить ногой по тяжелой витринной стойке, но ничего не добился, а только слегка ее сдвинул. Под конец он схватил несколько журналов и сунул их под мышку правой, державшей пистолет руки.

Никуда вроде бы не спеша, он пересек заправочную площадку, подошел к «Монтего» и открыл левую переднюю дверцу. Добычу он просто закинул в машину, а пистолет аккуратно положил на пол между передними сиденьями.

Затем он открыл багажник и достал оттуда винтовку. Держа ее стволом вверх, он с массой лишних движений, словно перед кем-то рисуясь, вставил рожок с патронами и передернул затвор. По шоссе, совсем рядом, постоянно сновали машины. И никто ничего не замечал – ни люди, сидевшие за рулем, ни их пассажиры.

Тереза, недвижно сидевшая в голове Гроува, прямо за его глазами, видела все.

Она осторожно подалась вперед, намереваясь войти в его мозг, но в ужасе отпрянула. Его мозг был пуст от всяких мыслей, пуст, насколько это возможно. Она нашла там лишь почти бессловесную тину перемежающихся образов: бабу убить найти шарахну трижды долбаная дверь окно бежать другую тачку…

Махнув рукой на риск еще раз вмешаться в сценарий, Тереза отступила вглубь, насколько это было возможно. Гроув шел по заправочной площадке, направляясь к той стороне здания, где было окно ночного кассира. Он остановился прямо перед ним и вскинул винтовку. За окном горел свет, но Маргарет Ли видно не было.

Гроув простоял так несколько секунд и был вознагражден за свое терпение, когда девушка медленно, с опаской встала. Она повернулась к окну и тут же увидела Гроува, который целился в нее из винтовки.

Гроув выстрелил. Отдача ударила его в плечо, закаленное стекло словно стало матовым, покрылось паутиной мельчайших трещин. Он выстрелил еще два раза, обе пули попали в окно, но не смогли его разбить.

Гроув подскочил к окну, но паутина трещин была настолько густой, что сквозь нее ничего не было видно.