Эквей. Трилистник судьбы

Я знала, что он прав, но хотелось узнать его взгляд со стороны. Какой Саша видит меня и мои страхи?

— Будущего. Возвращения на Аквали, реакции родных и друзей. И того, что с нами будет дальше.

— И что же будет дальше?

— Не знаю, — честно ответил он, не отводя взгляда. — Но что бы дальше нас ни ждало, мы справимся. Кать, переживать — это естественно, тем более после такого длительного стресса. Всё будет хорошо. Я приложу максимум усилий, чтобы ты была счастлива.

— А ты? Ты будешь счастлив?

— Я уже счастлив.

Дальше этот разговор я продолжать не стала и главный вопрос оставила при себе. «Любит — не любит» — это как гадать на земной ромашке. Правда, я не была уверена, что хочу сейчас знать ответ на этот вопрос. Может, поэтому и промолчала. Позволила еще раз себя поцеловать, наслаждаясь близостью любимого мужчины, а уже потом вернулась к себе в комнату.

— Поздравляю, — мягко произнесла Богиня, стоило мне только войти в свою каюту и закрыть дверь.

От неожиданности я едва смогла сдержать рвущийся наружу вопль и замерла, прижав руку к груди, где билось как сумасшедшее моё бедное сердце.

— Вы?!

— Я, — она опять улыбалась, внимательно рассматривая меня с головы до ног.

Я не могла не заметить, каким торжеством загорелись её лазоревые глаза.

— Что вам нужно? — холодея от страха, покрываясь мелкой дрожью, спросила я, прижимаясь спиной к холодной двери, чтобы не упасть.

— Я же сказала. Хочу тебя поздравить.

— С чем?

— С избавлением от моей печати.

Я схватилась за щеку, не зная, что делать и куда бежать. А Богиня вдруг рассмеялась:

— Ох, Кэтти, милая. Ты испугалась? Думала, я накажу тебя за своеволие?

— Но её же больше нет. А вдруг своим поступком я перечеркнула какие-то ваши планы.

— Наоборот, вы воплотили их в жизнь. Если бы ты знала, как сложно было вас столкнуть лбами. Александр мечтал о смерти, ты решила, что влюблена в Финора, и никто из вас не хотел смотреть по сторонам.

— Значит, Саша был прав — вы затеяли всё это лишь для того, чтобы свести нас.

— Да.

«Всего лишь пешки в чужой игре с непонятными правилами».

— Зачем?

— Он же ответил тебе на этот вопрос. Ты его якорь, Катя. Только ты могла вернуть Александра к жизни.

Ощущать себя лишь средством для чьего-то спасения было немного обидно.

— Вам нужен только он?

— Нет, мне нужны вы оба. Вы даже не представляете, на что способны вместе.

— И на что же мы способны?

— На очень многое. И только от тебя зависит, что будет дальше. Хватит ли тебе сил и терпения научить его снова жить.

— Что вы имеете в виду?

— Ты же хотела знать, любит ли он тебя или нет?

— Хотела.

— Он не сможет ответить тебе на этот вопрос.

— А вы сможете? — зло выдохнула я.

— Да, смогу. Александр выгорел, полностью. Но даже через пепел может пробраться росток. Повторяю, Кэтти, только от тебя зависит ваше будущее. Не от него, а от тебя. Поверь, награда за труды будет велика.

— А если нет? Если у меня не получится.

— Тогда ты сможешь найти утешение в объятиях Финора. Он любит тебя. И когда-нибудь сможешь смириться с тем, что твою постель греет нелюбимый мужчина.

— Это жестоко.

— Это правда. И ты намного сильнее, чем думаешь. Просто надо поверить в себя и свои силы, — последний раз улыбнувшись, Богиня исчезла, осыпавшись на пол сотней ярких блесток.

А я, наконец, смогла нормально выдохнуть. Сползла по двери на пол и некоторое время просто сидела, не мигая глядя перед собой.

Ну вот, пришла, нагнала страха, тумана и еще больше запутала. Вопросов стало больше, чем ответов. Но одно я знала точно: Саше я о её приходе рассказывать не стану. Пусть это останется моей маленькой тайной.

Как прошли оставшиеся пять дней, которые мы провели, возвращаясь домой? Довольно однообразно. Днём Саша пропадал в рубке, следя за маршрутом и проверяя, нет ли за нами хвоста. Я занималась чем придётся — иногда готовила есть, иногда читала, а иногда просто сидела рядом с ним, в соседнем кресле, и молчала. Оказывается, это так приятно — сидеть и молчать рядом с любимым человеком.

Мы больше не возвращались к разговору о его прошлом, я не задавала вопросы, а он молчал. Правда, в первый же вечер Саша подарил мне тот значок с крыльями.

— Зачем? — сжимая его в руке, спросила у Переславцева.

— Пусть он будет у тебя.

Спорить я не стала.

Если наши дни были довольно однообразны и немного скучны, то ночи…

Я перебралась в его комнату, Саша утверждал, что у него кровать больше, а я не спорила. Стоило нам только остановиться на ночлег и войти в каюту, как холодный и невозмутимый мужчина исчезал. А на его месте возникал совсем другой Александр. Тот, который знал моё тело, как своё собственное, и сводил с ума одними прикосновениями и жаркими поцелуями. Тот, кто возносил меня к звездам и крепко держал в своих объятиях, не давая упасть.

Я растворялась в своём мужчине, впитывала в себя аромат его тела, дышала одним воздухом и была так счастлива, что не передать словами. Именно ночами я забывала все свои страхи и сомнения, наслаждаясь каждым мгновением рядом с ним.

Но наступало утро, и любовник уступал место другому Саше. И я вновь начинала переживать, гадать и думать, как быть дальше.