Эквей. Трилистник судьбы

И все эти восемь дней мы работали. Не знаю, когда Князь находил время на нас, может, передал часть обязанностей Дериону и другим помощникам, но эквейт проводил с нами не менее трёх-четырёх часов в день, иногда и больше. Мама же приезжала утром и уезжала только вечером. Мне казалось, что она просто боялась оставить нас одних, зорко следя за каждым нашим движением.

А сегодня они переходили на новый уровень реабилитации. Именно поэтому я так волновалась и не могла сосредоточиться.

Мои способности тоже развивались, хотя и медленно. Князь блок не снимал, а лишь приоткрывал, оставляя небольшую щелочку, но и этого было достаточно для того, чтобы я начинала нервничать и терять контроль.

Я действительно была вроде небольшой камеры, которая могла видеть и слышать, что происходит на другом конце столицы. Правда, это давалось мне очень тяжело — слишком много посторонних шумов, ненужных картинок и сильная головная боль. После каждого сеанса мне приходилось минут десять сидеть, задрав голову вверх, пытаясь унять приступ тошноты, которая противным комом стояла у горла.

О том, чтобы потренироваться с проекцией сознания, речи вообще не было. Я просто не вынесла бы этого физически, что уж говорить об эмоциональном состоянии.

Хотя Князь каждый день говорил, какая я молодец и как быстро у нас всё получается. Я ему не верила. Если честно, то вообще не понимала, что хорошего он нашёл в сложившейся ситуации.

И уже жалела, что когда-то решилась развивать свои способности. Но изменить уже ничего нельзя было.

— Как думаете, что у них там происходит? — тихо поинтересовалась я у Князя, перестав притворяться, что пытаюсь сосредоточиться и войти в транс.

Всё равно ученик из меня сегодня никакой. Как можно ни о чем не думать, когда за стенкой решается судьба любимого человека?

— Если криков нет, то всё хорошо. Хотя… — он неожиданно нахмурился и внимательно взглянул на закрытую дверь.

— Хотя? — тут же испуганно прошептала я.

— Кэтти, я пошутил. Всё у них нормально, — хмыкнул эквейт и ободряюще улыбнулся.

— Точно? А почему они так долго? Почему молчат? Может, нам стоит войти и самим убедиться?

— Нет, мы останемся ждать их здесь. Пойми, мозг — очень чувствительная… часть тела. И спешка тут совершенно не уместна. И у твоей мамы опыта не так много. Вдруг повредит чего.

— Чего повредит? — еще больше испугалась я.

— Ничего не повредит. Кэтти, ты чего такая нервная? Всё хорошо. Это ещё не конец. А только начало восстановительных процедур. Александр сильный и со всем справится. Тем более что у него есть ты.

Страх уступил место смущению.

— Вы правда думаете, что он… — я замялась, не зная, как сказать.

— Любит тебя? — догадался Князь и откинулся на спинку дивана. — Да, я действительно так думаю. Может, он еще сам не осознаёт это, но Александр любит тебя. И ещё, Кэтти. Твоя мама считает, что если вдруг Альянсу удастся добраться до него, то спасти его ничего не сможет. Я же считаю иначе.

— В каком смысле?

— Я уже много лет прожил, Кэтти, в этом мире и много чего видел и хорошего, и плохого… И знаешь, что понял?

— Что?

— Что сильнее любви нет ничего. На собственной шкуре испытал, когда Эли меня вытащила. Просто помни об этом и не сдавайся, даже когда захочется опустить руки.

— Хорошо.

Но я вспомнила о нашем разговоре только через два дня, когда нам пришлось в спешном порядке бежать из нашего убежища.

— Кэтти, Александр! Быстро собирайте вещи, — задыхаясь от бега, произнесла мама, вваливаясь в нашу квартиру.

Сашка сразу схватился за бластер, а я испуганно замерла с тарелкой в руках посреди гостиной.

— Мам, а что случилось?

— Нам надо уезжать как можно скорее.

— Почему? — всё ещё пыталась допытаться я.

Не хотелось мне осознавать, что наш хрупкий мир рушится.

— О вашем местоположении стало известно. В течение десяти минут дом окружат журналисты, а значит, будет и Альянс. Охрана не сможет всех долго удерживать, так что надо уезжать и как можно скорее. Мобиль ждёт внизу.

— Да, конечно, надо собрать вещи, — засуетилась я, но Сашка меня поймал.

— Кать, некогда, — быстро произнёс мужчина. — Вещи нам потом привезут, это не так страшно. А сейчас нам надо уходить и как можно быстрее.

И всё-таки мы опоздали.

Когда выбежали на улицу, у дома, едва сдерживаемая десятком бойцов личной княжеской охраны, собралась толпа народу, которая, стоило им нас только увидеть, заголосила, выкрикивая один вопрос за другим.

— Ива Бишоп!!

— Ива Бишоп!

— Как давно вы встречаетесь с ивом Переславцевым?

— Княгиня! Как вы относитесь к тайному роману вашей дочери?

— Ива Катрин, вы беременны?

— Как вам удалось избавиться от печати?

— Почему Богиня вас отпустила?

— Ив Переславцев, вы собираетесь узаконить отношения?

— Хита была подделкой?

— Как Князь отнесся к вашему роману?

— Ив Переславцев, это правда, что Альянс собирается обвинить вас в пиратстве?

— Вы уже решили, когда свадьба?

И всё в таком же духе.

— Чёртовы кровососы, — процедила мама, хватая меня за руку и таща в сторону мобиля.

Я же рефлекторно схватилась за Сашу, пытаясь увести его следом, и едва не упала, когда он внезапно словно окаменел и застыл.