Эквей. Второй шанс

Та путёвка кардинально изменила мою жизнь. Не в таком грандиозном масштабе, конечно, как этих Золушек. Иначе. Но меня всё более чем устраивало. Замуж я не собиралась, ребёнок у меня был, а после продажи лотерейного билета появились и деньги. Очень много денег.

До сих пор помню то волнение, тот священный страх, что возник у меня, когда я увидела количество нулей после озвученной суммы, что мне предложили уже через два часа после розыгрыша, в обмен на лотерейный билет. Таких денег мне было не заработать и за девять жизней.

После шока пришла эйфория. Я же теперь смогу купить полноценную квартиру, свою собственную. А не жить в жалкой съёмной комнатушке на окраине Нью-Йорка. Могу устроить Кэтти в лучший садик… могу… чёрт, я же теперь всё могу.

Тот вечер я провела в слезах, обнимая ничего непонимающую дочку. Сначала Кэтти пыталась меня успокоить, а затем заревела вместе со мной. Мы так и уснули в обнимку, сидя на полу.

Внезапный меркантильный интерес ко мне, проявился уже на следующее утро, когда позвонил Рик, который, вдруг, впервые вспомнил о том, что у него есть дочь. Затем начали звонить родственники, родители, друзья, знакомые, просто соседи. Каждый из них в той или иной мере жаждал только одного — урвать хоть кусочек неожиданно свалившейся на меня удачи. Когда через три дня после розыгрыша я получила за билет бешенный денежный эквивалент, звонков стало ещё больше. Звонили уже совершенно незнакомые люди с просьбой дать в долг или помочь с бизнесом. Просьб было очень и очень много, денег просили на операцию, на жизнь, на еду и так далее. Какие только причины не называли. Потом со мной стали искать встречи совершенно незнакомые мужчины. За тот первый месяц я получила более трёх десятков признаний в любви и предложений руки и сердца.

И, апогеем всей той денежной возни, конечно же, стал мой отказ спонсировать и финансировать непонятно какие проекты. И очень многим это моё решение пришлось не по душе. Я моментально стала для всех отъявленной мерзавкой, жуткой скрягой, бездушной стервой, алчной тварью и так далее по списку. Какие только ругательства и ярлыки не навешивали тогда на меня. Особенно усердствовал Рик, который подал на меня в суд, с требованием отдать ему дочь, обвинив меня во всех возможных пороках, и как итог — взыскать с бывшей подружки алименты. Интересно он меня назвал — подружка… А ведь на самом деле я даже подружкой не была, так, разовый секс по пьяни, который закончился моей беременностью и его быстрым исчезновением.

Но я выстояла, не сломалась, хотя никто не верил. Для этого, правда, пришлось похоронить наивную дурочку Лиз и стать мегерой — мисс Элизабет Бишоп.

И что теперь делать?

Моя финансовая состоятельность была прочной и стабильной. Начальный капитал я увеличила раз в пять.

У меня есть всё, о чём можно только мечтать, а если нет, то с лёгкостью могу это купить. Вот только как оказалось, семьи-то у меня нет…И её не купишь ни за какие дензнаки. Вот и Кэтти, моя маленькая Кэтти, вчера бросила мне эти признания в лицо, и даже не поморщилась. Как же больно…

Нет, любовники у меня были и сейчас есть. И то, что последний из них женат, меня более чем устраивает. Конечно, иной раз возникала мысль о том, что чувствовала его жена, зная о его изменах. Но его семью я разбивать не собиралась. Это был просто регулярный секс и ничего больше. А то, что Стен ходит налево… в этом я тоже не виновата. Не со мной, так с кем-нибудь другим.

В кабинет вновь без предупреждения вбежала Диана.

— Там… там…

— Да говори уже.

— Там звонок из посольства. Княгиня желает поговорить с вами.

Княгиня желает… А вот если я пошлю её куда подальше Эквея, что будет?

— Соединяй.

Я прекрасно была осведомлена, как она выглядит, видела её голограммы не раз — обычное лицо, всё те же веснушки на носике и глаза насыщенного карего цвета и чуть волнистые каштановые локоны. Вроде ничего особенного, но что-то в ней притягивало взгляд, заставляло остановить свой взор и присмотреться.

И я, вдруг, сейчас поймала себя на мысли, что даже немного завидую ей. Нет, не положению, упаси Господи, стать Княгиней целой планеты. Это же такой нескончаемый геморрой. Сейчас у меня в подчинении находится порядка полутора тысяч человек и то я, иной раз, готова сойти с ума от тех проблем, что несут в себе ответственность перед коллективом. А это быть лицом целой планеты.

Я завидовала тому, что она была по-настоящему счастлива. А в том, что она была именно счастлива, я нисколько не сомневалась. Только у счастливого и довольного жизнью человека могут так ярко сиять глаза. Может, не продай я тогда билет, и тоже была бы сейчас до неприличия счастлива?

Ага, — хмыкнуло подсознание. — Или тебя бы привезли в красивой урне, как тех двух несчастных, что попали на зуб какому-то морскому хищнику. А одна из них, между прочим, заняла твоё место.

— Выше Высочество, — я слегка склонила голову.

— Добрый день, мисс Бишоп. Вы уже получили моё приглашение?

— Да, только что.

— Я рада… Скажите, вы не могли бы прибыть в посольство в ближайшие два-три часа?

— К чему такая спешка?