Эквей. Второй шанс

Я проводила его взглядом, наслаждаясь крепкой фигурой, уверенной походкой и очень сексуальной пятой точкой, после чего, досадливо вздохнула, и вошла к себе в покои. Надо же узнать, что сегодня привело Кэтти ко мне.

— А вот и я, — изобразив на лице самую очаровательную улыбку, произнесла я и вошла внутрь.

Только в голове, нет-нет, да мелькали весьма соблазнительные образы, с Сашей в главной роли. Вот что значит длительное воздержание, и как следствие — яркая ответная реакция на внимание мужчины. Безумно захотелось шоколада, видно организму требовался «гормон счастья», хотя бы в таком виде. Осталось только узнать, есть ли тут у них шоколад.

Дочка стояла посредине гостиной и внимательно осматривалась. Чего это она? Ведь была здесь всего пару дней назад и за это время тут точно ничего не изменилось.

— Ты ничего не изменила в интерьере, — тихо заметила она, словно прочитав мои мысли, и повернулась.

— А должна была?

— Сколько мы уже живём здесь, мама? Месяц?

— Что-то вроде того.

— Это так не похоже на тебя, — она развела руки в сторону, и крутанулась на месте. — Тут нет ни одной твоей личной вещи. Ты не привнесла в своё жилище ни одной корректировки… Даже мебель не передвинула.

— И что? — я тоже осмотрела гостиную.

Всё чисто, аккуратно, немного аскетично и… безлико. А ведь Кэтти в чём-то права. Такое ощущение, что здесь никто не живёт.

— Ничего. Просто отлично характеризует твоё отношение к происходящему, и к этому миру. Ты же здесь проездом, мама, и даже не скрываешь этого.

Не думала, что отсутствие желания украшать свои покои выльется в такую проблему. Ну, не готова я была к резким метаморфозам. Жила ощущением непостоянства бытия, что всё это временное. Было у наших предков такое высказывание: «Нет ничего более постоянного, чем временное». Наверное, стоит прислушаться к этой мудрости.

— Как давно вы знакомы? — перебила мои философствования дочь.

— С кем?

— С братом Княгини.

— А, с Александром… Да, вот сегодня познакомились.

И почти сразу же пожалела о своих словах, потому как взгляд, которым наградила меня дочь, был весьма красноречив. И с каких это пор моя малышка стала такой пуританкой и блюстительницей норм и моралей?

— Кэтти, что-то случилось? — я попыталась перевести разговор в другое русло.

— Если ты таким завуалированным способом пытаешься выяснить зачем я пришла к тебе, то могла бы просто спросить, — криво усмехнулась она. — Я пришла узнать по поводу праздника.

— Какого праздника? — совсем растерялась я.

— Мам, — тяжело вздохнула дочь. — Ну, насколько надо быть оторванной от жизни во дворце, чтобы не знать таких вещей? Совсем скоро старшеклассницы будут проходить обряд на священном озере. И в честь приобретения хиты будет праздник.

Нет, я конечно, что-то слышала, но… Наверное, Кэтти права я совершенно не интересуюсь в полном объёме жизнью моих подопечных.

И опять эта неловкая тишина между нами.

— Ладно, раз ты ничего не знаешь… То я, пожалуй, пойду.

— Кэтти, подожди, — надо было что-то срочно придумать, удержать, сказать, но в голову отчего-то ничего не шло… почти. — Это очень хорошо, что ты пришла. Я так рада тебя видеть. У меня есть к тебе одна небольшая просьба.

— Просьба? — Кэтти сложила руки на груди, но остановилась.

Ух ты, уже сарказм в голосе вырабатывает. Растёт ребёнок.

— Присмотри за Паолой.

— Что? Ты серьёзно?

— Да, дело в том, что ей очень нравится Князь.

— Как и каждой второй, ничего удивительного, — фыркнула дочь и показательно закатила глаза.

— Надеюсь, что не до такой степени, чтобы идти к нему ночью в постель?

— Ты серьёзно? Паола? Она же такая… тихая, скромная.

— Я сама бы не поверила, если бы не видела всё это собственными глазами. Ей сейчас очень тяжело и нужна поддержка. Я была бы тебе благодарна, если бы ты с подругами могла как-то облегчить её переживания.

— Хорошо, — неожиданно быстро согласилась Кэтти, и так же быстро покинула мои покои.

Я почему-то даже не сделала попытку обнять дочь. Да, что со мной происходит? Как вступать в перепалку с Князем, так у меня и слова находились, и экспрессия била гейзером. А тут…да, мать из меня — никакая.

Надо сказать, что разговор с дочерью стал последним светлым пятном в последующие пару дней. Александра я больше не видела. Кто-то сказала, что Князь отправил его в дальнюю провинцию по каким-то важным государственным делам.

Остальные же, казалось, решили узнать степень моего терпения и вежливости.

Началось всё с Кассандры какой-то там Сапфорд (за этот месяц я так и не удосужилась запомнить её длиннющее аристократическое имя). Девушка в компании двух малолетних подхалимок поймала меня в коридоре и вручила небольшую коробочку, перевязанную ярко-красным бантом. Именно бант меня и насторожил. Как бы плохо я не знала культуру Эквей, но кое-что я помнила отлично, что красный цвет — цвет доступности. И я очень сильно сомневалась, что эта пигалица об этом не знает. С таким же успехом она могла написать на коробке «продажная женщина».

— Это вам, — просияла она фальшивой улыбочкой и протянула мне коробочку.