Экзамен любви

женах. Второй раз — на компьютерной выставке — буквально замучил меня

рассказами о своей матери. Когда он позвонил в третий раз, я сказала, чтобы

больше он не звонил.

— Извини, Марджи. — Энди стонала от смеха. — Я иногда думаю, что всех холостых

мужчин в этом городе можно поделить на два вида: помешанные и буйно

помешанные.

Марджи ухмыльнулась.

— Золотые слова, Энди! — Внезапно ее лицо посерьезнело. — А те, кто еще не

помешался, не видят дальше собственного носа.

“Неужели намекает на Конна? — подумала Энди. — Да нет. Единственным человеком, заставлявшим мрачнеть жизнерадостную Марджи был Фрэнк Чарнеки”.

— Пригласи его пообедать, — мягко посоветовала она. — Или в кино.

— Да я бы пригласила, — вздохнула та, — не будь он таким застенчивым. Я ему

нравлюсь, ей-богу, нравлюсь. Но Фрэнк не знает, что надо делать. Я и

представить раньше не могла, что такое настоящий программист! В голове у него

одни лишь компьютеры.

— Знаешь, когда мы с Конном учились в колледже, почти все его друзья были в

точности как Фрэнк. — Голос Энди потеплел.— Стоило симпатичной девушке

взглянуть на них, как они заикались и роняли учебники. А сейчас они основали

компании и стали миллиардерами. До сих пор такие же закомплексованные. Это как

знак их социальной принадлежности.

— Но Коннор — исключение… — Марджи запнулась, но было видно, что она хотела

добавить еще что-то.

Да, Коннор — исключение. Девушки его интересовали больше, чем математические

тесты третьей степени сложности. Однако он ухитрился экстерном сдать на

программиста, а потом и заделаться финансовым магнатом.

— Стало быть, в четверг вечером, — после небольшого молчания с улыбкой

произнесла Марджи.?— Как ты относишься к мексиканской кухне?

— Просто обожаю.

— Вот и прекрасно. Я запасусь приправами и острым кетчупом. Парень Кристи, Тед, тоже будет, а общаться с ним — одно удовольствие. Хрюкнет раз — значит, с тобой

не согласен, два — согласен, ну а если пожмет плечами — значит, ни в чем не

уверен.

— Он что, немой?

— Понятия не имею. Никогда не видела, чтобы он раскрывал рот.

— Поскорее бы с ним познакомиться. Он, наверное, похож на тех парней, с

которыми я крутила романы в колледже. — Энди расхохоталась, отодвинула стул и

взяла папку с документами. — Надо будет еще разок проверить отчеты с Конном.

Соединяй меня только с “Бектроном”. Для всех остальных я скоропостижно

скончалась.

— Послушай…— Марджи вдруг нахмурилась. — Во вчерашней почте был грозный

официальный конверт с печатью адвоката Конна…

— Извещение о разводе. Решено и подписано.

— Ха, так он снова одинокий мужчина. Не сомневаюсь, что теперь Вудраф запустит

в него свои остренькие коготки. — У Марджи загорелись глаза. — Она уже

несколько месяцев парит над ним, как стервятник, поджидающий своего часа. При

виде такого лакомого кусочка у Вудраф просто слюнки текут.

— Сравнение довольно верное, — заметила Энди. — Но чтоб его заполучить, Вудраф

придется изрядно поработать. Конн убежит, как только почувствует, что снова

запахло браком.

— Будем надеяться, ты права. — Марджи забрала папку с документами, которые

приносила Энди на подпись, и вышла из кабинета.

Энди снова впала в какое-то оцепенение, но через минуту заставила себя встать и

отправиться в кабинет Конна. По пути она размышляла о словах Марджи. Оливия

Вудраф? Это любопытно.

Умная, красивая и холодная как лед, Оливия возглавляла одну из ведущих

юридических фирм на Западном побережье. В свое время она целый день обхаживала

Конна, пока не добилась контракта на обслуживание “Девлин электроникс”, и

никогда не скрывала, что ее интересует не только бизнес. До сих пор Конн не

подпускал ее к себе. Но теперь…

Энди нахмурилась, постучала и открыла тяжелую дверь.

— Привет, дорогая, — буркнул Конн, на секунду оторвав голову от компьютера.

— Хорошо выглядишь, — отозвалась Энди. — Голова не болит?

Конн выдавил из себя стон и тут же пожалел об этом. Медленно прикрыл глаза и

осторожно потер лоб.

— Никогда не думал, что двенадцатилетнее шотландское виски дает такое похмелье.

Энди подошла к столу, плеснула воды в стакан и бросила пару таблеток.

— Вряд ли будет похмелье, если ограничиваться разумными дозами.

— Очень смешно!

— Ладно уж, расслабься. — Она протянула Конну стакан. — На вот, выпей-ка лучше.

Конн чуть прикрыл глаза и уставился на шипящую жидкость.

— Залпом или глотками?

— Залпом. У этой смеси отвратительный вкус.

— Это яд или лекарство?

— Какая тебе разница?

— Никакой. — Он снова застонал и, откинувшись на кожаную спинку стула, сделал

большой глоток. — Не правда ли, Энди, все это доставляет тебе массу

удовольствия?

— Разумеется — Она улыбнулась, положила руки ему на плечи и принялась осторожно

массировать спину. — Глубокий вдох… еще разок… А теперь повторяй за мной: “Я никогда больше не буду пить скотч на пустой желудок”.

— Ни слова о скотче, — взмолился Конн.

— Совещание проектного и производственного отделов назначено на одиннадцать. Я

связалась с Фрэнком Чарнеки и попросила привести всю проектную группу.

Конн одобрительно закивал, обдумывая сказанное, и слегка расслабился, согретый

теплом ее рук.