Экзамен любви

отцом своего ребенка.

Она усмехнулась.

— Глупо звучит, правда? Зная меня, трудно в это поверить.

— Совсем не глупо, — вздохнул Конн. День и ночь он ругался с Юдифью из-за

детей. Он хотел ребенка, Юдифь была категорически против, и они никак не могли

договориться. — Я должен ответить прямо сейчас или у меня есть хотя бы

несколько дней?

Оливия рассмеялась.

— Я не думаю, что ты захочешь жениться через девятнадцать часов и несколько

минут после развода, Конн. Просто подумай об этом. У тебя сколько угодно

времени — лишь бы это не растянулось на всю жизнь. — Улыбаясь, она присела

рядом с ним, ногой раздвинула ему колени. — Конечно, я могла бы дать тебе

дополнительный стимул прямо сейчас… если у тебя есть несколько минут. —Оливия как будто шутила, но, тем не менее, рука ее уверенно продвигалась

вперед.

Конн аккуратно взял ее за запястье.

— Мне кажется, ты спешишь.

— Я действительно спешу. Но я все умею делать хорошо и быстро.

— Вот этому я никогда не мог научиться, — пробормотал он, отворачиваясь, чтобы

избавиться от ее навязчивых губ. — Дорогая, у меня через пять минут совещание, поэтому не очень-то разогревайся.

— Ты еще слишком молод, чтобы походить на старого брюзгу, Коннор. Пяти минут

вполне достаточно, чтобы удовлетворить обе заинтересованные стороны. Если мы, конечно, прекратим болтать. — Оливия призывно качнула бедрами.

— По утрам за пять минут я даже не успеваю решить, какой надеть галстук, —рассмеялся Конн.?— Расслабься, Лив.

К его облегчению, Оливия добродушно рассмеялась, коснулась губами его щеки, отодвинулась и одернула пиджак.

— Нам будет хорошо вместе, Конн. Мы оба это знаем. Подумай об этом и позови

меня.

Она взглянула на часы и вздрогнула.

— Черт, я опаздываю. У меня сегодня очень серьезная встреча с хозяином большой

инвестиционной компании, и до нее осталось меньше часа. Если мне удастся

убедить их немножко поиграть с деньгами, списанными со счетов, они уйдут от

налогов и сэкономят несколько миллионов. Тогда наш контракт принесет целое

состояние. Пожелай мне удачи.

— Удачи тебе. — Конн, слегка смущенный, поднялся с кресла. Инвестиции напомнили

ему об Алане Дерошере, Алан Дерошер — об Энди и ее угрозах выйти замуж, переехать в Монреаль, завести детей, играть с ними в крикет, лакросс или еще в

какую-нибудь ерунду, послав при этом и его, и всю “Девлин электроникс” ко всем

чертям.

— Я… ммм… перезвоню.

— Видит Бог, ты позвонишь, Конн. Позвонишь, а то я тебя просто прикончу.

Оливия быстро поцеловала его в щеку и удалилась.

Едва закрывшись, дверь снова распахнулась. Конн поднял взгляд, почти уверенный, что эта женщина все-таки вернулась, решив довести свой план до конца. На пороге

стояла Энди, как всегда холодная и спокойная. Только странный огонек в ее

глазах не предвещал ничего хорошего никому, кто стоял у нее на пути.

— Она сказала, ты собираешься на ней жениться.

Конн помассировал лоб, на секунду прикрыл глаза.

— Да, об этом шла речь. Но не спеши покупать нам свадебный подарок. Пока еще

ничего не решено.

— За одиннадцать лет я купила тебе два свадебных подарка, — буркнула она. —По-моему, этого вполне достаточно.

Конн откинулся в кресле и открыл глаза.

— Расслабься, Энди. Я ни на ком не женюсь. Хотя один близкий друг сказал мне

примерно так сегодня утром: “А какое, собственно, тебе дело, женюсь я или

нет?”

Она вскинула голову и наградила его таким взглядом, под которым буквально

хотелось упасть на колени.

— Я полагала, что, как кто-то сказал мне сегодня утром, я имею право узнать, женишься ты на этой женщине или нет; это право основывается всего лишь на

двадцатилетней дружбе и больше, конечно, ни на чем.

Конн хотел что-то возразить, потом вздохнул, продолжая массировать лоб. Больше

всего он хотел, чтобы голова прекратила раскалываться.

— Знаешь, Энди, я получал предложения и похуже этого. Я женился на Лизе, потому

что думал, что люблю ее, и я женился на Юдифи, думая, что мы любим друг друга.

Сейчас в моей жизни нет ни той, ни другой, и мне кажется, проблема не в

женитьбе. Проблема как раз в любви. Может, никакой любви все-таки нет? Может, надо жениться на той, которая тебе всего лишь не противна, и поставить на этом

точку?

Что-то мелькнуло на ее лице — тень, след непонятной боли, — мелькнуло и

исчезло. Он с любопытством смотрел на нее, ожидая ответа, но Энди просто

повернулась и вышла из кабинета. И пока дверь за ней закрывалась, Конн вдруг

сообразил, что, будь он хоть чуть-чуть поумнее, он бы сделал предложение самой

Энди.

Впрочем, он тут же решил, что нельзя жениться на своем лучшем друге. Это значит

потерять своего лучшего друга, а взамен приобрести еще одну жену. А кому же

поплакаться, когда дело вновь дойдет до развода?

Прошло уже два часа, а Энди места себе не находила.

Черт подери, надо быть полным идиотом, чтобы, едва выпутавшись из сетей брака, очертя голову бросаться в пучину нового. Но ведь Конн Девлин вовсе не был

идиотом. Он, пожалуй, был самым нормальным среди всех, кого она знала.

“Но только не тогда, когда дело касалось женщин”, — добавила про себя Энди, пытаясь справиться с новым приступом бешенства. Вскоре после его женитьбы на