Экзамен на выживание

– Не зря моя Оля идти в школу не хотела! – воскликнула женщина. – Мне бы с такими девицами вместе учиться противно было бы! Не ученицы одиннадцатого класса, а, извиняюсь, проститутки какие-то! И о чем они думают? Как экзамены вступительные сдавать, если в голове – ерунда сплошная, а не учеба! Моя Оля никогда такой бы не стала!

– Мария Васильевна, у вас есть фотография вашей дочери? – поинтересовалась я. Женщина кивнула.

– Конечно, как же без этого! – воскликнула она. – Когда дочка была маленькой, я фотоаппарат купила, тогда пленочные были. У нас и фотоальбомов куча, я очень любила фотографировать… Сейчас я вам покажу!

Я собиралась взять фотографию Оли для своего расследования – мне сгодился бы как бумажный, так и цифровой снимок, но я никак не подозревала, что Мария Васильевна притащит целую кипу фотоальбомов с намерением продемонстрировать мне всю семейную историю. Женщина с воодушевлением открыла первый фотоальбом, с гордостью заявила:

– Вот я, а это Оленька, ей годик!

С фотографии на меня смотрела Мария Васильевна в возрасте двадцати семи лет, молодая, но совсем не привлекательная женщина, про таких обычно говорят – «серая мышка». В руках у нее скривил рожицу упитанный пупс, стало быть, маленькая Оля. Я посмотрела на это милое фото, а потом проговорила:

– Мария Васильевна, вы меня не поняли. Мне нужна фотография вашей дочери в семнадцатилетнем возрасте, то есть на снимке должна быть Оля, какой она выглядит сейчас!

– А… – протянула женщина. – Но мы давно уже не пользуемся пленочным фотоаппаратом… Я покупала, конечно, самый простой цифровой фотоаппарат и даже распечатывала фотографии, чтобы память осталась, но сейчас Оля не любит фотографироваться… Приходится ее заставлять, честное слово!

– Что, совсем нет снимков вашей дочери? – удивилась я. Мария Васильевна задумчиво взяла в руки маленький фотоальбом и проговорила:

– Вот в этом фотоальбоме Оле тринадцать лет… А нет, постойте, есть фотография, где ей шестнадцать… Так-то их должны фотографировать в школе, но это будет ближе к концу мая. Еще есть снимок ее класса, когда Оля в девятом училась. Все здесь, в этом фотоальбоме…

Я решила просмотреть все снимки, благо альбом был не слишком толстым, и открыла первую страницу. На фотографии на фоне желтых подсолнухов были запечатлены Мария Васильевна с дочерью, Я внимательно посмотрела на девочку.

Лет двенадцать-тринадцать, русые волосы, заплетенные в тоненькую косичку, на лице – россыпь веснушек. Глаза серые, взгляд какой-то затравленный и недовольный, губы изогнуты в подобии улыбки. Было видно, что девочка улыбаться не любит, сделала это только для фотографии. Одежда, сразу скажем, так себе: нелепая кофта (а может, платье) в полоску, которая визуально делала несколько полноватую фигуру девочки еще шире. На месте Оли я бы не стала надевать одежду в горизонтальную полоску, ведь всем известно, что такой узор полнит. Судя по всему, одежду девочке всегда выбирала мать, и у Марии Васильевны налицо проблемы с чувством стиля. И прическа Оле совершенно не шла – на месте девочки я носила бы стрижку, которая скрывает недостатки лица. Веснушки могут показаться милыми, но не в случае Оли. Ей бы не помешал визит к косметологу, конечно, не в тринадцать лет, а позже…

– Это мы с Оленькой на фоне поля с подсолнухами! – прокомментировала Мария Васильевна. – Это у нас на даче…

Я перевернула страницу, на двух фотографиях сразу узнала ту самую девочку с веснушками, но здесь она была запечатлена в полный рост. Все в том же полосатом платье, с ужасными косичками и веснушками. Поза – неуверенная, как будто девочка стесняется своей внешности и совершенно не хочет, чтобы ее фотографировали.

Я пролистала альбом до последних фотографий. Здесь Оля уже была постарше, внешность ее изменилась: теперь на лице у нее были уродливые очки в светлой оправе. В очках лицо становилось еще шире, чем было на самом деле, а вместо косички волосы были забраны в жидкий хвостик. Платье девочка уже не надевала, вместо него на ней красовались растянутая серая футболка и бесформенные черные штаны.

– Это Оле шестнадцать, – пояснила Мария Васильевна. – Фотография у нас дома, на цифровой фотоаппарат.

– Какое-то недовольное у вашей дочери лицо, – заметила я. – Она так не любит фотографироваться?

– Очень не любит, – призналась Мария Васильевна. – Но мне жалко, что фотоаппаратом не пользуемся совсем, не себя же мне фотографировать! Да и поздно мне уже, возраст не тот. Это в семнадцать-двадцать можно щелкаться на память, но никак не в сорок!

– Некоторые постоянно селфи делают, – пожала я плечами. Мария Васильевна презрительно поджала губы.

– Глупость какая-то! – заметила она. – Не понимаю таких людей! Оля в социальной сети зарегистрировалась, когда я ей компьютер купила, но я против была. По-моему, это пустая трата времени. Я боялась, что дочка в интернете будет сидеть часами, но, к счастью, Оля сделала это для школы. Там им иногда задания высылают по интернету, если карантин, к примеру, или болеет ученик. Сейчас ведь без компьютеров вообще жить невозможно.