Экзамен по социализации

— Возьми себя в руки, дочь самурая! Раз уж начала, то и отыгрывай сцену до конца. Под занавес мы должны удалиться из школы вместе, давай руку.

Я ткнула деревянной кистью в его ладонь, доверяя вывести свое тело из этого мутно-драматического театра. Он отпустил ее, только когда мы отошли от гимназии на достаточное расстояние.

Свежий воздух или несколько минут осмысления привели меня в порядок. Белов сразу все мои мотивы понял, как мне кажется. Как и Мира, хотя та теперь будет подкалывать, пока я не сбегу от стыда в Зимбабве. Остальные теперь заткнутся надолго, хотя… какое мне дело до остальных? Это был рецидив моей слабости, заставивший им снова что-то доказывать. Но на это плевать. А оказывается, целоваться — довольно приятно, даже и не думала, что это настолько просто и волнующе. Хоть Белов особо никакой пошлости себе и не позволил — ну прямо джентльмен — это все равно было очень странно. Интересно, а глаза сами собой закрываются во время поцелуя или их можно удержать открытыми? Теперь обязательно заведу себе парня и буду целоваться с ним круглосуточно!

Вслух я заговорила лишь тогда, когда мы с ним вышли на финишную аллею.

— Ты, Белов, только не подумай, что ты мне нравишься или что-то в этом духе!

— Ага. Ты мне это так часто повторяешь, что я уже начинаю иногда задумываться: «А может, я ей не нравлюсь?», — он усмехнулся, а потом добавил примирительно: — Да не волнуйся, я понимаю, почему ты это сделала.

— И на том спасибо. А вот почему ты поддержал меня? — с ударением на «ты». — Ведь какая возможность представилась меня унизить!

— Не знаю. Возможно, потому что посмотреть на их вытянувшиеся рожи было интереснее… — он подумал, — а может, заодно мне хотелось увидеть, как она на это отреагирует?

— Кто — она? Яна? — я попыталась заглянуть в его лицо.

Белов поморщился устало:

— Ну до чего ж ты, Николаева, тупая…

Замерла на месте, внезапно поняв:

— Мира!

Он тоже притормозил, и по его взгляду я поняла, что не ошиблась. Хотя… сама себе удивляюсь, почему раньше об этом не задумывалась. Мира попросту не может не нравиться, и Костя после появления Танаевых моментально забил на многочисленных своих друзей, чтобы сдружиться с ними. И если уж начистоту, то с чего я взяла, что ему никто не может нравиться, что у него нет сердца? Ведь сейчас я уже знала, что он не настолько прогнивший человек, как думала раньше — он может быть преданным, веселым, понимающим в определенных обстоятельствах. Пусть и не хороший человек, но вполне им может стать. Если будет по-настоящему любить кого-то настолько замечательного, как Мира. Подумалось вдруг, что я была не совсем справедлива к нему и решила выдать аванс:

— Ну, это отлично. Поздравляю, Белов, ты не бездушная скотина.

Он не ответил, а просто пошагал дальше вдоль аллеи. Я захотела утвердить наше внезапное шаткое взаимопонимание усилением доверия. Авось, мы так еще и друзьями станем?

— Макс рассказал про твоего отца и старшего брата, — я говорила спокойно, идя рядом. — Конечно, семейные проблемы твое поведение не оправдывают, но… мне все равно очень жаль.

Он снова остановился, но лицо его менялось в доли секунды, наливаясь злостью.

— Что? Какие еще семейные проблемы, идиотина?! — он будто откатывался на месяц назад, на глазах перевоплощаясь в того говнюка, о котором я уже начала забывать. — Пожалеть меня решила? За что?! Меня бьют, что ли, или издеваются как? Ты чего себе придумала? В моей семье нет никаких проблем, которых не было бы у всех остальных в нашем круге!

Пытаясь пояснить, оправдаться, я только усугубляла ситуацию:

— Белов, да успокойся ты. Я не то имела в виду! Я… просто решила, что напряженная обстановка с родней сделала тебя… таким, каким ты был…

— А что со мной было не так? Тебя послушать, так я каким-то уродом был, и вдруг прекрасным принцем заделался!

Тут уж и я начала злиться:

— Вообще-то, действительно был! Или ты считаешь, что издеваться над человеком — это в порядке вещей? Я тут по доброте душевной ищу тебе хоть какое-то оправдание!

Он аж рот открыл от удивления:

— А мне нужно какое-то оправдание? Ты чего о себе возомнила?!

— Тогда почему ты это делал?! — я пыталась контролировать раздражение, но получалось плохо.

— Да потому что это весело! Я ненавижу эту гимназию, каждого из своих любимых одноклассничков, и тебя в том числе. Да на тебя вообще насрать! Доводить тебя — это было хотя бы какое-то развлечение, чтобы украсить очередной монотонный день!

— Развлечение?! — я уже тоже кричала. — Ты спятил?! Морально уничтожать человека — это для тебя развлечение? Так чего же ты не удавился, раз у тебя такая скучная жизнь, и ты просто всех ненавидишь? Прямо каждого первого!