Экзамен по социализации

Сложно было только начинать. Но уже после первого заявления каша заварилась, все закрутилось вокруг Макса. К счастью, следствие увидело в нем только жертву обстоятельств. Хотя парень и не боялся тюрьмы — какая разница, где жить? — он все равно хотел вернуться. К Мире, к Косте… к Даше. К тем, ради которых он выполз из безумия.

Самая непростая часть плана неожиданно оказалась увлекательной и приятной. Даже при освещении в СМИ, даже при уже запущенном делопроизводстве, всегда найдутся люди, настолько влиятельные, что могут заблокировать процесс на любой его стадии — почти непробиваемая защита со стороны властной поддержки. Против них бессильны самые честные полицейские, для них не существует законов. Предотвратить их вмешательство Макс мог только самостоятельно, при этом не обозначая себя. Всегда смотреть и слушать, видеть и слышать — вот и все сложности. Дальше уже проще: едва какой-нибудь чиновник слишком сильно заинтересовывался этим делом или самим Максом, надо начинать свою погоню: следить, обыскивать дом, искать что-то, что тот не хотел бы обнародовать. И у таких людей всегда что-то находилось. Потом оставить фотографию или копию документа на рабочем столе в кабинете, защищенном самой современной системой охраны и профессиональными телохранителями. Это внедрение в личное пространство производило должный эффект, может, даже больший, чем сам шантаж. С этого момента чиновник терял всяческий интерес к каким-то там клубам и наркотикам. Никто не хотел рисковать ради какого-то Соловченко Николая Игнатьевича, какие бы прибыли в будущем он ни обещал. Коррупция исключает полную глупость в своих рядах — таких людей не обманешь краткосрочной прибылью при риске потерять долгосрочное доходное место. Макс даже был расстроен, что таких операций ему пришлось провести всего три. Может, ему с коррупцией начать бороться нелегальными методами? А что — и обществу польза, и азарт неповторимый, и навыки можно задействовать на пределе возможностей.

Нередко приходилось и подкидывать доказательства следствию, носом подводить, чтобы ненароком никого не пропустили. Например, при обыске в доме ближайшего помощника Святоши обнаружили гигантскую партию героина и незарегистрированные стволы, чему сам хозяин искренне удивился. Макс отогнал от себя идею встретиться с самим «родственничком», чтобы не сорваться. Увидятся они только в зале суда, так будет лучше. А до тех пор из СИЗО Святоше не выбраться — уж для этого у следствия улик было предостаточно, благодаря всезнающему свидетелю.

После нескольких громких арестов, когда сеть на глазах разлеталась в пух и прах, жизнь его была под максимальной угрозой — он связался с очень мстительными людьми. И в этом случае «скромный и запуганный» Макс получил поддержку от полиции, всеми силами демонстрируя, что она ему необходима, даже на программу защиты свидетелей согласился. Правда, покушений так и не произошло — приятели Святоши спешно покидали столицу, а то и страну. Впору было спасать шкуру, а не искать того, кто все это начал. Конечно, о роли Макса знала только полиция и наверняка догадывался сам Святоша и его ближайшее окружение, но официальных заявлений о нем никто не делал.

Вся эта канитель затянется на месяцы, но по ее итогам на свободе не останется никого из верхушки. А шестеркам мстить ему не с руки, хотя они его и не пугали.

Первый Поток обозначил себя только единожды. Посреди ночи Макс проснулся от ощущения постороннего присутствия в своей комнате. Это была девушка, прошедшая сквозь кордон охраны, что давало исчерпывающее представление о ее происхождении.

— Седьмой Третьего Потока, что происходит? — поинтересовалась она шепотом, едва он открыл глаза.

Макс терпеливо рассказал обо всем. Она долго всматривалась в его лицо, а потом, ничего не сказав, так же тихо исчезла.

Присматривают. Но явно дают ему шанс. А парень все чаще и чаще ловил себя на мысли о том, что хочет вернуться, и не только из-за сестры. Похоже, что, сам того не заметив, он стал человеком с присущими тому слабостями и привязанностями. Адекватная плата за то, чтобы не сойти с ума.

* * *

День за днем, неделю за неделей, месяц за месяцем я живу будто во сне. Ем, сплю, учусь, говорю, слушаю, ни на чем особо не задерживаюсь мысленно, ни во что не погружаюсь полностью. Я превращаюсь в Макса с присущими тому силой и равнодушием. Единственный минус в такой жизни — скука. Адекватная плата за то, чтобы не сойти с ума. Прекрасное мироощущение, если хочешь жить в гармонии с самим с собой.

Продираю глаза, разбуженная мелодией входящего вызова, и с раздражением отвечаю:

— Да? — если это не очередной шутник, то точно Белов. Только у того хватит мозгов звонить в четыре утра.

— Привет.

И вся моя идеальная душевная гармония летит к чертям. Подскакиваю на месте и почти кричу, рискуя, что родители услышат:

— Макс?!

— Типа того, — отзывается так же спокойно, как когда-то раньше.

Зажимаю рот рукой, чтобы не завизжать от радости. Мира говорила, что он звонил только один раз, да и с тех пор прошло уже много времени.