Экзистенциальные и холистические аспекты поздней взрослости и старости

Одна из значимых тем рефлексии в преодолении «кризиса старения» – тема взаимодействия судьбы, случая и свободной воли – в ней «слышится пронзительная личная нота, потому что каждый человек ждет свою судьбу и предается своей судьбе, как и своему случаю»13. Здесь человек отвечает для себя на такие вопросы как «была ли прожитая жизнь предопределена такой, строилась ли она на случайных выборах или волевых решениях?». Видимо один из самых важных уроков жизни, открываемых чаще с опозданием, заключается в понимании необходимости жить по свободным выборам определяемых некой независимой системой высших ценностей и смыслов.

А.Г. Лидерс предлагает следующий взгляд на содержание кризиса старости (рассматривая его как эпоху). Если эпоха детства – это идентификация в трех основных сферах (половая, профессиональная, мировоззренческая), кризис зрелости – это переидентификация (исчерпанность одних жизненных смыслов и поиск других, не менее значимых и мощных, т.е. продолжение экспансии), то кризис старости, в своем глубинном содержании, – это разиндетификация (мараторий на нее, идентификация со знаком минус).

«Несмотря на вариативность так называемых «здоровых типов старости», в каждом из которых основным содержанием жизнедеятельности пожилого человека становится разная, на первый взгляд, деятельность (общественная работа, деятельность внутри семьи, художественная самодеятельность, путешествия и пр.), ведущей для пожилого возраста является особая внутренняя деятельность. Пожилой человек не только работает над смыслами своей текущей жизни, но и неизбежно осмысливает свою жизнь как целое. Плодотворная, здоровая старость связана с принятием своего жизненного пути. Болезненная (в релевантном смысле слова) старость – с непринятием. Кризис пожилого возраста есть кризис отказа от жизненной экспансии»14. Можно выделить следующие жизненные экспансии (обозначая их как смысложизненные задачи), которые исчерпывают себя:

– люди перестают работать – уходят на пенсию;

– они перестают быть начальниками;

– они перестают быть детьми – хоронят своих родителей;

– они перестают быть родителями – их дети встают на ноги и заводят собственные семьи;

– они теряют свои физические кондиции – это тоже трудно принять в себе;

– они меняют свою сексуальную жизнь;

– они перестают путешествовать – нет сил и желания;

– они смиряются с неизбежностью и близостью смерти.

Развивая данную точку зрения можно предположить, что жизненные смыслы так же должны постепенно «отказываться» от экспансии, как болезненного варианта периода поздней взрослости и старости, переходя в трансцендентную, духовную плоскость, обозначая таким образом внутреннюю трансформацию человека, проработанность разотождествления как экзистенциальной задачи эпохи старости.

Для лучшего понимания экзистенциальных аспектов пожилого возраста мы привлекали (опираемся на) понятие «лиминальный период», – «такие граничные ситуации, когда изменяющийся во времени человек под влиянием определенных, субъективно усмотренных в течении собственной жизни условий осуществляет значимый экзистенциальный переход от одного свершившегося, «завершенного» для него фрагмента жизни к другому (от «Я-наличного» к «Я-иному»), воспринимаемому качественно иным и требующим определенного самопреодоления, приложения внутренних психических усилий, самоизменения и иногда даже «поступания»»15.

Данное понятие обеспечивает продуктивную плоскость анализа переходных периодов жизни взрослого человека, поскольку связывает воедино важные психологические моменты персональной онтологии:

персонально переживаемое, с их субъективной семантикой начала и конца, содержание переходных периодов (кризисов) взрослых этапов жизни;

преодоление неопределенности создающейся в кризисных точках, отрезках, в переходных периодах жизни, как осмысленное деяние с наделением определённых событий жизни «судьбоносным», «жизнеобразующим» статусом;

попытки реализации персональных смыслов и ценностей в свершение складывающейся жизни.

Находясь в лиминальном периоде, которых в жизни оказывается больше, чем возрастных и жизненных кризисов, человек преобразовывает идеальный образ следующего возраста в жизненные цели и смыслы; осознанно выстраивает социальные отношения в соответствии с новыми задачами развития; происходит разрушение «окаменелостей» – образов Я, переставших работать на развитие субъекта.

Проводя параллели внутренних переживаний личности в лиминанальных фазах остановимся на ряде феноменов, фиксирующихся в ситуации смыслоутраты: 1) переживании бессмысленности, чувстве скуки, «усталости от жизни», неудовлетворенности даже желаемыми достижениями; 2) утрата ощущения значимости собственных целей и смыслов, потеря направления для личностного роста, отсутствие целевых иерархий; 3) сужение диапазона и масштаба мотивов; 4) доминирование потребностной регуляции над ценностной; 5) дифузность нахождения и реализации новых жизненных смыслов, девальвация ценностей способных побуждать к деятельности.