Экзорцист. Печать Контракта

Голова кружилась, висок пробивало острой резью, а обессиленное тело сводило от обжигающе-мучительной боли. Пошевелить руками оказалось практически невозможно. Единственное, на что хватило сил и выдержки, слегка дрогнуть пальцами правой руки.

– Хорошо выглядишь, – с самого порога улыбнулся ей священник. – Куда лучше, чем вчера.

– Как всё прошло?

– Решила сразу о деле? Я тебя порадую, – подошел ближе, присаживаясь около неё. – Его родители приходили на утреннюю службу. Очень извинялись за то, что не поблагодарили нас ещё ночью. Спрашивали всё ли с тобой в порядке…

– И что вы им ответили?

– Сказал, что несколько дней нужно будет отдохнуть, и ты сможешь лично принять их благодарность.

– А если серьёзно? – хладнокровно поинтересовалась Мария, готовясь к абсолютно любому ответу. – Я ведь не вчера родилась, Филипп, и не первый раз оказываюсь в руках лекарей. Не могу, как следует пошевелить ни рукой, ни ногой. Голова болит, и дышать сложно.

– Ничего, – искусственная улыбка не сходила с его бледного лица, – вот полежишь немного, и всё будет хорошо.

– Филипп, человека, который может просто отлежаться, не станут накачивать белладонной. Поэтому, пока ещё могу здраво мыслить, хочу знать, что со мной.

– Лекарь… не мог ничего сделать. У тебя слишком много переломов и даже если бы ты поправилась, то уже не смогла…

– Если бы поправилась… – выделила последние слова, отворачиваясь от парня. – Значит, уже не поправлюсь. Я умираю?

– Мария…

– Понятно. Если можно, то оставьте меня одну. Я бы хотела отдохнуть.

Выполнив её желание, Филипп вышел вон. Сейчас он ничего не мог, как следует сказать. Хотя… Разве можно сказать что-либо толковое человеку, которому осталось жить чуть дольше суток? К тому же, Михаэль так и не вернулся и вся забота о Марии, прямиком легла на его плечи, тем самым лишь усугубив текущее положение дел.

Продолжив заниматься своими привычными делами, Филипп больше не заходил к девушке, решив дождаться, когда его сами позовут. Так день подошел к концу. И также сыро и бесцветно начался следующий день. Священник с ужасом ждал, когда же его позовут, понимая, что через столько времени единственное что будет между ними с Марией – прощание.

– Как она, Югетт? – подошел Филипп к седелке, пока та управлялась на кухне.

– Всё так же, как и прежде. Вы ведь не видели её со вчерашнего дня, святой отец, – присела около него женщина, – а теперь дела у девочки совсем плохи. Лежит словно живой труп. Практически не говорит и, конечно же, не двигается. Картина прямо сказать не совсем приятная. Снова отказалась от завтрака, сказала, что не стоит впустую переводить на неё продукты. И практически не принимает маковое молоко с белладонной, хотя я всё равно стараюсь понемногу добавлять его в воду, чтобы эффект не успевал пройти.

– И не смущает вас, давать Марии наркотик против её согласия?

– Отнюдь. Я прекрасно понимаю, что вы злитесь на меня за мак, но мне становится больно только от одного её вида. Можете ругать меня за это столько, сколько посчитаете необходимым, но по-другому нельзя. Оставлять её в подобном виде – жестокость, а я не могу возложить подобное на себя. К тому же, если бы это было так плохо, как вы об этом говорите, то лекарь бы его и не оставил.

– Может и так, но нам всё равно стоит уважать её мнение.

– Как скажите, но поймите и меня. Час за часом видеть, как на твоих глазах в муках чахнет ребёнок – не самое приятное, что может быть.

– Понимаю. Вот только от этого становится только тяжелей.

– У вас слишком большое сердце святой отец. Постарайтесь поберечь себя, ведь у нас только вы один.

– Не переживай за меня Югетт, лучше возвращайся к Марии и как следует, присмотри за ней. Ведь кому-кому, а ей сейчас нужна поддержка куда больше.

 Уйдя в конюшню, Филипп пропал из виду на несколько часов. И всё это время Мария терпеливо ждала его появления. Святой отец был первым, с кем она хотела поговорить, а уже после позвать к себе Михаэля. Драгоценное время утекало от неё, но, сколько бы Филиппа не искали, не могли найти ни в соборе, ни во внутреннем дворе.

В какое-то мгновение стало очень грустно.… Ну почему в подобный момент она совсем одна? И ответ не заставил себя ждать: всё из-за того что именно так она и прожила свою жизнь. Бесконечное отстранение от людей сделало своё дело.… Не подпуская к себе никого, Мария позволила одиночеству завладеть её сердцем. Всех кто был к ней добр она либо потеряла, либо прогнала прочь.

– Прости меня Михаэль, какая же я только дура. – мимолётная улыбка лишь на мгновение осветила её глаза, тут же погаснув.

– Вот уж, и не подумал бы, что когда-нибудь услышу подобные слова из ваших уст.

Мария лишь рассмеялась, бросив спокойный взгляд на стоящего возле окна демона. Прислонившись к стене, сложив на груди руки,  он даже не поднял головы, лишь чуть покосившись на неё «улыбающимися» глазами.

– Ты всё-таки появился, и как всегда вовремя.

– Можно сказать без пяти минут.

– Сначала я хотела переговорить с Филиппом, а уже после позвать тебя, но он пропал непонятно где.