– Ты всегда вела дневник, Сильви? – спросил Раммель.
– Нет. Я недавно начала.
– Ты не против, если я спрошу, о чем ты там пишешь?
– О школьных проблемах, – сказала я, закрыв дневник, чтобы он не увидел письмо, которое я нашла под кроватью Роуз в ночь Хеллоуина. Потом я стала смотреть на серые стены комнаты, в которой мы разговаривали, до боли знакомые с тех самых пор, как две недели назад появилась статья в газете. Теперь меня и Роуз приглашали сюда почти ежедневно. – Все, что я должна держать в памяти, чтобы успешно сдавать тесты.
– Если верить твоей сестре, ты и без того прекрасно с ними справляешься, – сказала Луиза Хок из своего угла. Хотя было уже почти три часа дня, ее вьющиеся волосы выглядели влажными. Под спортивной курткой подкладные плечи переместились так, что она выглядела немного скособоченной. – Она говорит, что ты очень умная. Лучшая ученица в классе.
– Я много занимаюсь. Не более того.
Детектив Раммель скупо улыбнулся, что случалось все реже и реже. Пока он раскладывал на столе перед собой бумаги, я взяла дневник и засунула в сумку отца. Я бы его не достала, но с тех пор, как они стали разговаривать отдельно со мной и с Роуз, мне становилось не по себе всякий раз, когда они допрашивали ее в соседней комнате.
– Сегодня утром в суде было дано полное письменное показание под присягой, – начала Луиза и принялась расхаживать по комнате, не присаживаясь, как Раммель. – Там все изложено более подробно, чем в документах, которые мы показывали тебе во время твоих прежних визитов сюда. Я уверена, что ты помнишь, о чем мы говорили, так, Сильви?