Экзотеррика. Прорыв

– Что вы имеете в виду?

– Боевые роботы такого уровня должны уметь разрушать звёзды и планетные системы. Но наш зэк почему-то обходится малыми умениями.

– Может, потерял запас энергии?

– Не знаю, может быть.

– А что значит «мыслить нестандартно»?

– К примеру, нырнуть в «струну» и долго не выходить.

– Нас выбросит за пределы Пузыря куда-нибудь в Ланиакею, – хмыкнул Дамир. – Что будет выглядеть как бегство.

– Наши прятки в «струне» проблемы не решат, – сказал Дарислав.

– Тогда надо попробовать столкнуть лбами две силы – тартарианцев и джинна. Пусть посостязаются в воинском искусстве.

– Не лучше ли сначала грохнуть джинна, а потом приняться за Властителей?

– Джинна нельзя уничтожить, – возразил Шапиро. – Если бы это было возможно, их не помещали бы в тюрьмы, где из них камеры высасывают энергию. Ещё раз убеждаюсь, что в Пузыре создано кладбище джиннов, а не тюрьма.

– Не вижу разницы.

– Дар, свяжись с Копуном, – послышался голос Дианы.

Лица членов экипажа обратились к Волкову.

– О чём речь? – проговорил Шустов. – Копун же остался на Земле.

– Потом объясню, – сказал нетерпеливо Дарислав. – Он не отвечает, Диана.

– Попроси Всеволода…

– Мне он не отвечает тоже, – сообщил Шапиро. – Вполне вероятно, что установить связь с Копуном мешает свистопляска вакуума в Пузыре. Пространство взбаламучено так, что даже «струнная» связь глохнет.

– Приготовьтесь к атаке, джентльмены, – сказал Твердыня.

«Великолепный» прыгнул, уворачиваясь от очередной молнии, затем ещё раз и ещё, так что космолётчики перестали что-либо видеть, впадая в бессознательный транс и выходя из него. Даже Дарислав, «подремонтированный» нанитами, заблудился в чередованиях вспышек света и тёмных провалов. Зато он первым пришёл в себя, обнаружив, что фрегат вознёсся над светилом грибопланеты и медлит с очередным прыжком, а под ним космос сверкает удивительным фейерверком, какого ещё не видывал человек!

Глубины Пузыря перестали казаться тёмным подземельем! Из края в край поля обзора, синтезированного Твердыней для экипажа, летели огненные ручьи, струи, стрелы, сгустки и молнии, прошивая пространство стежками невидимой швейной машинки! Натыкаясь на препятствия, ручьи взрывались, разлетаясь цветными струями пламени, но чаще просто уносились вдаль, промахиваясь мимо цели.

– Наши пришли! – раздался ликующий вопль Дамира.

Впрочем, Дарислав понял это мгновением раньше.

В Пузыре действительно появились земные корабли, посылая в пространство позывные российской космослужбы, все, кого Дарислав вызвал к Пузырю ещё двое суток назад: фрегат «Дерзкий» под командованием Бугрова, фрегат «Золотой орёл» капитана Брюллова, корвет «Задиристый» капитана Сидорова и крейсер «Ра» капитана Маккены. И обстановка вокруг грибопланеты сразу приобрела иной характер.

Тартарианские корабли перестали охотиться за «Великолепным», вынужденные отвечать на атаки нового противника.

«Костёр» джинна, почти не обращавший внимания на попадания в него зелёных молний, отошёл к грибопланете и начал опускаться к платформе, на которой высились башни камер, в том числе две белые.

Шапиро первым догадался, что это означает.

– Слава, он хочет выпустить остальных разрушителей!

Дарислав очнулся от созерцания пылающих бездн.

– Вильгельм, что у нас осталось?

Он имел в виду оружейные запасы. Материальные боеприпасы, в отличие от энергетических, не были бесконечными, покидая борт корабля: «кинжалы», «цирконы» и «нихили», – поэтому опустошение арсеналов могло привести к поражению. Не помог бы и абордаж, пойди на этот шаг капитан фрегата.

Перед глазами Дарислава высветились цифры отчёта.

– Словами, – попросил он.

– Потери железа критичны – около восьмидесяти процентов, – ответил Твердыня. – Запас МК – сорок процентов. Опорные вакуумсосы – семьдесят процентов «на вдохе» и пятьдесят «на выдохе».

Дарислав не сразу соотнёс значение лексических форм со знакомыми терминами.

– Переведи.

– Запас ракет – не больше сотни, батарей МК – с десяток, максимальный забор энергии вакуума снизился до семидесяти процентов, максимальный разряд систем «нульхлопов» упал на пятьдесят.

– Это значит, – добавил Дроздов хладнокровно, – что мы не сможем стрелять из «нульхлопов» по всем целям сразу. Максимум по двум и то по очереди.

– Этого и не требуется, – с облегчением сказал Дарислав, ожидавший худшего. – Идём к тюрьме! Твердыня, сообщение всем кораблям: держать оборону вокруг грибопланеты! Ни в коем случае не дать тартарианцам подойти близко и завладеть тюрьмой!

– Передаю, – проговорил компьютер.

– Вперёд!

«Великолепный» сделал прыжок…

Глава 26 Все други твоя…

Когда «Великолепный» вышел из «струны» над платформой с башнями и преградил в каком-то смысле путь джинну, бой российских космолётов с тартарианским флотом внезапно прекратился. Космос перестали стегать и передёргивать разряды всевозможной энергии. Участники сражения остановились, перестав прыгать из стороны в сторону, как танцоры на красочном шоу.