Экзотеррика. Прорыв

– Ты наверняка изучил наш язык, дружище, и можешь легко объяснить мотивы своего поведения. Давай договоримся: ты не трогаешь нас, не стремишься уничтожить наши машины, мы не трогаем тебя. В наших возможностях ты мог убедиться не раз, а на берегу лежит в форме древесного ствола мёртвая глыба твоего тела. Мы в состоянии превратить в такую глыбу и всего тебя вместе с твоими пыльными слугами. Война давно закончилась, ты уничтожил своих создателей, пора переходить к мирной жизни. На размышление даём сутки. Уверен, ты разбираешься в земных единицах времени.

Речь закончилась тишиной в эфире и восклицанием Вероники:

– Мирон Миронович! Вы ему… пригрозили?!

– Хватит с ним цацкаться, – ответил Миронов ровным голосом. – Если он не изменит поведения, нам всё равно придётся с ним бороться.

Космолётчики зашумели, раздались голоса членов экспедиции, шокированных решением начальника.

– Правильно! – поддержал его Скуднев. – Сколько можно терпеть? Не поймёт – дадим по рогам и похороним в его же пыльных морях. Это не настоящий разумник, а всего лишь тупой искин!

– Смотрите, что он делает! – вскричал Кадушкин.

Извивающиеся над нанодраконом змеистые пыльные «крылышки» метнулись к модулю.

Кадушкин приготовился бежать.

Но слуги Пушистика не долетели до катера. Приблизившись на расстояние в несколько метров, они вывернулись как настоящие змеи хвостами к аппарату и вернулись к своему повелителю, как это делают собаки при окрике хозяина.

– Понял, урод! – засмеялся Скуднев.

Из гигантской тучи пыли вылепилось щупальце, дотянулось до катера, да так быстро, что Кадушкин не успел поднять его повыше, и виом поста управления вместо изображения дракона показал серебристую пустоту.

– Блин! – Кадушкин стащил с потной головы корону менара. – Чтоб ты сгорел! Так и ослепнуть недолго!

– Не понял, – упавшим голосом отреагировал навигатор, имея в виду не пилота, а Пушистика, который уничтожил катер.

– Вот ведь упрямый товарищ! – с огорчением проговорил Миронов.

– Шизоид! – уточнил Скуднев.

– Ничего, попытка не пытка, в конце концов мы его уговорим.

– Внимание! – раздался во всех отсеках крейсера голос корабельного компьютера. – Сообщение с Земли!

– Выведи на пост, – скомандовал Сидоров.

В общем виоме командного пункта появилось синее окно, поголубело, превратилось в объёмную картинку витейра. На космолётчиков глянуло лицо начальника ЦЭОК генерала Богоявленского.

– Приветствую, друзья! Вас я не вижу, но надеюсь, что у вас всё хорошо. Появилась проблема, которую одному нашему фрегату решить не удастся. Вам придётся совершить прыжок на три миллиарда световых лет – к устью Ланиакеи, где обнаружена тюрьма боевых роботов прошлых времён. По сообщениям капитана Дроздова из Пузыря, где и пряталась планетная система с тюрьмой, появились нежелательные гости, и счёт времени идёт не на месяцы, а на дни и на часы. Оставляйте экспедиционную инфраструктуру в спящем режиме и отправляйтесь по пеленгу «Великолепного». Статус похода – ВВУ! Желаю удачи!

Изображение лица генерала покрылось сыпью искр и исчезло.

– Это всё, – сказал Лавр.

– Сюрприз, однако, – пробормотал Скуднев. – ВВУ?

Никто ему не ответил. Все и так знали, что это словечко представляло собой аббревиатуру слов «внезапно возникшая угроза».

На посту установилась тишина. Головы космолётчиков повернулись к капитану.

– Что-то там случилось, – сказал он меланхолично. – Начинаем подготовку к походу.

– А с Пушистиком что? – растерянно проговорила Клавдия. – Его же нельзя оставлять просто так…

– Пушистик никуда не денется.

– В таком случае давайте оставим группу…

– У меня нет таких полномочий! – отрезал Сидоров.

– Капитан, извините, – с мягким сожалением проговорил Миронов, – но я тоже имею право в экстренных ситуациях брать ответственность на себя. Мой карт-бланш вам известен. Я готов остаться здесь до тех пор, пока меня не снимут.

– И мы останемся, – добавила Клавдия.

Сидоров посмотрел на Кадушкина, вытиравшего лоб.

Оператор пожал плечами, отвечая на взгляд.

– Мирон Миронович имеет право. Что им делать в Ланиакее? Там своих спецов хватает.

– Между прочим, это по сути военная операция, – заметил Скуднев. – Ну, мы, понятно, военные люди и должны подчиняться приказам, но учёным там делать нечего.

– Лавр, линию на базу, – приказал Сидоров. – Я должен сообщить о вашем решении остаться. Грузим оборудование, капсулируем станции, старт по мере готовности.

Экипаж и подчинённые Миронова засуетились.

Связь с Землёй удалось нащупать через час.

Миронову разрешили оставить исследовательский отряд в количестве восьми человек, и он вздохнул с облегчением, не желая доказывать капитану Сидорову свою правоту. Впрочем, последний тоже видел расклад сил и понимал, что неизвестно, кто больше рискует – оставшиеся учёные или экипаж крейсера.

Одну из станций законсервировали, вторую отвели от планеты подальше, придав ей два «голема» и десяток беспилотников разного назначения.

– А если Пушистик разъярится и атакует лагерь? – забеспокоился Кадушкин, принимавший деятельное участие в сворачивании базы. – Что тогда?