Экзотическая корова

«Люди, непосредственно сидящие в редакциях, до боли в глазах и в разумах шлифуют материалы, поступающие от своих работников редакции, тогда как материалы, поступающие им в разжеванном виде от автора настоящих строк, игнорируются».

Бесценный И. ЕЛ Стихи не суставы, которые у вас с большим аппетитом пережевывает ревматизм. В разжеванном виде стихи еще менее аппетитны. Поэтому объявляем:

СТИХИ В РАЗЖЕВАННОМ ВИДЕ

РЕДАКЦИЯ НЕ ПРИНИМАЕТ

* * *

Гражданке Л., автору строк, присланных на имя главного редактора:

Ах, дура я, дура, твердила себе,
Не буду любить, ну зачем он мене..—
. . . . . . . . . .
Ах, милая Л., понимая вполне,
Что могут таить и коварство оно,
Редактор послал вам привет от себе.
— Но этих стихов о любви тем не ме,
Не нужно, — сказал он, — Не нужно мене.

* * *

Ер-ко А. К., стихотворцу, посетителю редакционных кабинетов, в которых его сочинения «рубят на корню».

Просим выслать топор, так как имеющиеся в редакции затупились о первую же строчку вашего стихотворения: «Он (литконсультант. — Э. П.) мутным взором кинул виновато».

Также для успешной порубки просим разъяснить:

1) Что замутило взор литконсультанта?

2) В кого он его кинул?

3) Попал или нет?

Кланяемся вам виновато.

* * *

Н-ну З. К., приславшему:

Ко мне пришел водопроводчик
И отопление врубил.
Я ненавижу его очень
За то, что взял с меня рубиль.

И предупредившему: «С высылкой гонорара прошу не затягивать!»

Если бы к вам пришло вдохновение, возможно, вы и получили бы гонорар. Но так как к вам, пришел слесарь-водопроводчик, то гонорар получает только он.

* * *

Р-ву Ю. А., затеявшему с редакцией полемику:

«Вы пишете что у меня неполучается ничего и я даже неумею будто бы писать, отсудова вы сами себя в неловкое положение ставите… Будучи в пансионате я купил сто пятьдесят открыток и с первого дня стал писать на них стихи женщинам в день по пятнадцать штук. Писал я примерно так:

Доброго здоровья
Разрешите пожелать,
С вас пример в работе.
Только с вас лишь брать.
Вы наши богини —
Вы же человек!
Будте же такими
Женщины на век!

Утром встав до подъема я за полчаса разбросал открытки, бросив их под дверь. После завтрака ко мне в комнату тое дело приходили женщины всех возрастов, благодарили, а некоторые просили даже, чтоб я разрешил себя поцеловать. Я разумеется не отказывался и подставлял свою щеку».

На сей раз вам придется подставлять щеку нашим читательницам. За последствия не отвечаю.

* * *

П-ву, сочинившему:

Тебя пишу я,
И пиша,
В груди бушует
Моя душа.
Потом гляжу я:
— Как хороша!
И вновь бушует
Рука, пиша.

Одна уша

И вторая уша,
На голове
Симметрично пиша,
 Услышав о том,
 Что бушует душа.
Сочувствует ей,
Свои мочки чеша.

* * *

В-ву А. А.

Приняли к сведению ваше замечание:

«Чтобы отделать ту или иную вещь до определенного блеска, мне необходимо как бы замкнуть произведение своим чувством, чтобы по нему (как бы электрический ток) пробежала моя интуитивная догадка и соединила разрозненные части целого».

Но не догадка бегает по вашему произведению:

Белеет парус одинокой
В тумане моря голубом…
Белеет вдоль стены высокой
Белье на этаже шестом.
К нему и кошка не прорыщет,
И мышь, и птица не летит…
Лишь только ветер грустно свищет
И простынь плещет, словно кит.

А бегают по нему как бы интуитивно, подсознательно как бы кошка, мышь и птица. Конечно, если приглядеться, они вовсе как бы и не бегают, а отсиживаются кто где, испугавшись чудовищной простыни, которая олицетворяет у вас одновременно парус и кита. Данное совместительство простыни (хотя и соединяет как бы разрозненные части целого) препятствует замыканию произведения, не дает повесить на петли рифм хорошее увесистое чувство.

* * *

Ч-ву Д. И.

С удовлетворением ознакомились с вашими стихами:

Ипат от злости стиснул зубы,
А как закричит тряслися губы.
— Я вам не тот, как кто другой!
Уж не парнишка, не молодой!
Имею дом свой и жену,
Мне ставит глупыя вопросы
И говорит: «Ипат. Ну! Ну!
Когда уплотишь проф-ты взносы?

Уважаемый Д. И.!