El creador en su laberinto

Подчинённые только кивали, безмолвно выпуская сигарный дым.

— И мы никогда не станем Семьёй, если будем спускать подобное. Нужно ехать на ранчо Даффи и во всём разобраться. Тони, достань те пушки, что валят слона. Хотя бы парочку. Ещё понадобятся пулевые патроны двенадцатого калибра, много: картечь бесполезна. И неплохо будет разыскать пулемёт.

— Легко. У нас почти неограниченный, хех, армейский заказ. Всё на мази.

С пушками у банды и правда не наблюдалось никаких проблем, так что об этом Серджо Конти совершенно не волновался. За время войны Америка произвела много, очень много оружия — и теперь оно оказалось в самых разных руках. Заботил его иной вопрос.

— Лео, а ты поезжай за этим деревенским дураком, что навёл нас на Даффи. Нужно как следует его допросить, узнать все подробности, что мы вчера пропустили мимо ушей. Ирландец со своей черномазой не просто так появились в этой истории. Они как-то связаны с тварью, матерью вам клянусь! Это — ещё одна причина, почему мы не можем просто сказать: мол, Паоло и Луку убило неразумное животное, мстить некому и незачем. Тут замешаны люди! Поезжай. Выясни всё.

— Да, босс.

Конти обернулся к пустой сцене. Ох, лучше бы тут была сейчас эта певичка… Пусть и чёрная, как сволочь, но хоть на что-то ниггеры пригодны. К чему вообще эта мысль? Понятно, к чему: хотелось отвлечься от того горького факта, что Конти на ровном месте потерял двоих своих людей. И сейчас собирался вести остальных в бой, который вообще-то не имел никакого отношения к работе.

А с другой стороны, и Великая война не была войной сицилийцев, но ведь Серджо пошёл на неё? Хотя никто, на самом деле, не заставлял. Просто поступить именно так казалось ему правильным.

Гангстеры редко совершают правильные поступки: глупо упускать такой шанс. Ведь всех людей когда-нибудь будут судить, причём тот судья, который не берёт взяток. И свидетелей тогда запугать не выйдет, и улики не выкрадешь, и даже не сбежишь потом… На такой случай стоит иметь хоть какие-то смягчающие обстоятельства.

***

На этот раз подготовились как следует. Выехало уже не шестеро, а целая дюжина: на «Форде» и грузовике с тентом. Серджо заглянул в стволы штуцеров, которые притащил Тони, и остался впечатлён калибром: да уж, такая адская штуковина должна уложить и верёвочника. Ещё больше радовал самый настоящий пулемёт — «Браунинг» 1917 года на станке, занявший чуть ли не половину кузова грузовика. С пулемётом под боком Серджо готов был переть куда угодно: хоть на австрийские укрепления, хоть в чёрный квартал, хоть против самого жуткого монстра.

И выдвинулись, конечно, с расчётом достичь ранчо ещё при свете дня. Конти надеялся, что уж теперь-то никакой верёвочник не сможет застать из врасплох, неожиданно выскочив на дорогу.

Эта предосторожность не принесла, увы, особого покоя по пути. Ночью главарь не мог заметить, насколько высока трава на краю болота. В таких зарослях, небось, и слон спрячется!

— Тут вообще живёт кто-то?

Вопрос Тони пришёлся в точку. Ранчо Даффи выглядело, мягко говоря, неважно: Серджо точно знал, что оно не заброшено, так что мог лишь заключить — хозяин из ирландца никудышный. Какие-то покосившиеся амбары, большой дом — подходящий вовсе не для двоих, а скорее для огромной итальянской семьи. Если бы не выглядел таким задрипанным, конечно. Даже стёкол во многих окнах не было.

Даффи, надо сказать, не прятался.

Человек, сидевший на крыльце дома, полностью соответствовал полученному описанию. Худой, невысокий, с растрёпанными рыжеватыми волосами, выгоревшей на луизианском солнце кожей. Выглядел лет на пятьдесят, был небрит, одет в грязную клетчатую рубашку.

— Напоминаю: говорить буду я. Глядите во все стороны…

Ирландец никак не отреагировал на то, что к дому подъехали две машины, из которых вышли мрачные люди в хороших костюмах, да ещё и с оружием наперевес. Хотя подобное редко кого-то оставляет равнодушным, уж Конти-то это знал.

— Привет, Даффи. У меня есть к тебе пара вопросов.

Хозяин ранчо медленно обвёл взглядом парней Серджо, выстроившихся позади босса. Потом пристально осмотрел самого главаря. Затем смачно плюнул на землю, отхлебнул пива из бутылки, почесал шею.

— А почему я должен отвечать на твои вопросы?

Так нагло с Серджо редко кто-то говорил. Глупость? Или ирландец неспроста так уверен в себе?

— Мои вопросы о верёвочниках.

— А ты веришь в верёвочников?

— Да. С тех пор, как эта тварь убила двух моих людей.

Даффи присвистнул.

— Дурное дело. Обычно они так себя не ведут. Но в эти болота неспроста никто не суётся. Опасно у нас.

— Так ты разводишь верёвочников?

— И верёвочников тоже.

Серджо немногое в жизни могло напугать, но от этой фразы ноги на мгновение стали ватными, что-то шевельнулось в животе. «Тоже»? А кого, чёрт возьми, ещё? Даффи ещё раз приложился к бутылке и продолжил:

— Вообще-то, их не я развожу. Это моя Мари. Видишь амбар? Вон тот, с красной крышей. Загляни в него, если не боишься.

— И где же твоя Мари?

— Да в поле. Я могу кликнуть. Только оно тебе надо?..