Эль-Сид, или Рыцарь без короля

Едва лишь ушел монашек, появились Диего Ордоньес и Минайя. Вместе с ними в шатер проник резкий свет дня. Они были густо покрыты пылью и явно утомлены, потому что все утро проводили занятия с христианскими и мусульманскими воинами. Руй Диас молча указал им на кувшин с водой, и вошедшие стали жадно пить.

– Тут вот какая неприятность вышла… – сказал Минайя, утирая губы и бороду.

– Что-нибудь серьезное?

– Видит бог, да. А дальше может быть еще хуже.

Ордоньес, в чьи обязанности входило поддержание порядка в отряде, изложил подробности. На учении сцепились разгоряченные схваткой кастилец и агарянин. Сперва обменялись резкими словами. Вслед за тем мавр в знак своего презрения сплюнул, повернулся и пошел, и тогда взбешенный кастилец догнал его и нанес ему подлый удар ножом в спину, от которого тот упал…

– Что – мертвым? – встревожился Руй Диас.

– Мертвей моей прабабушки.

– А что мавры?

– Сам можешь представить – что. Чуть было мятеж не поднялся, еще немного – и пришлось бы силу применять… Удалось их слегка унять лишь после того, как мы взяли нашего парня под стражу и пообещали разобраться по справедливости.

– Но им этого показалось недостаточно, – добавил Минайя. – Они собрались в своем расположении, беснуются и орут.

Руй Диас размышлял, подавляя желание выругаться от души.

– С этим народом шутки плохи. У них в обычае – кровная месть, – сказал он.

– Уж какие тут шутки… Так что надо бы тебе там появиться, да поскорей… Чтобы утишить страсти.

– Или чтобы пришибить еще нескольких, – вставил злорадно Ордоньес. – А ведь я говорил: нас с ними вместе держать – все равно что паклю рядом с огнем. Сомневаюсь, что совладаешь с ними.

Руй Диас пропустил это мимо ушей. Он думал о другом.

– Их раис, этот самый Якуб, уже знает о том, что случилось?

Минайя пожал плечами:

– Да, разумеется, знает. Если бы он не сдерживал своих в меру сил, мы бы уж давно кишки друг другу выпустили.

Руй Диас с озабоченным лицом поднялся и, прихватив кинжал и одеяло, собрался выйти из палатки. Минайя угрюмо смотрел на его сборы:

– Так вот прямо и пойдешь? Без кольчуги? В одном колете?

– И этого довольно.

– Клянусь кровью Христовой! Ты хоть понимаешь, куда лезешь?

– Хватит. Пошли.

Диего Ордоньеса, который отвел в сторону парусиновый полог, давая им пройти, все это, кажется, забавляло.

– На твоем месте, Руй, – сказал он насмешливо, – я бы прихватил с собой меч.

Минайя уже успел собрать ему личную охрану – дюжину вооруженных до зубов молодцов, которые все как один были родом из Вивара. Они ждали снаружи с туповатым видом сторожевых псов, готовых по приказу разорвать в клочья кого скажут или умереть без стона и жалобы. Однако Руй Диас велел им держаться на расстоянии, не приближаясь.

– Да ты спятил, видно, – зашептал Минайя. – Если мавры набросятся…

– А если набросятся, так эти двенадцать человек – все равно что ничего. И потом, не годится, чтобы они подумали, будто мы ждем от них подвоха.

– А я вот жду. Богом клянусь, жду!

– Постарайся ждать незаметно для других.

– Легко сказать.

– Помолчи, а?

Минайя нахмурился и бросил встревоженный взгляд на Ордоньеса, но тот лишь засмеялся сквозь зубы.

– Пошли, – приказал Руй Диас.

И все трое неторопливо зашагали к плацу.

Это был утоптанный пустырь шагов триста шириной, по одну сторону которого стояли палатки христиан, а по другую, подальше, – мавров. Сейчас там вопили возмущенные агаряне, и кастильцы, катая желваки на скулах, переглядывались, будто спрашивали друг друга, долго ль им еще сносить брань и оскорбления. Закованного в ручные кандалы убийцу охраняли его товарищи, с мечами наголо следившие, чтобы никто не подходил к нему. Руй Диас, поравнявшись, окинул его беглым взглядом, разрезал толпу своих людей, которые давали ему дорогу, и двинулся к маврам, глядевшим на него с враждебным любопытством.

По мере его приближения смолкали вопли и крики в передних рядах.

– Разомкнись, – сказал он очень хладнокровно.

Смуглые лица, бороды, темные глаза, горящие из-под тюрбанов яростью. Кто-то уже обнажил меч, и под пыльным солнцем блестела сталь. Руй Диас смотрел на мавров спокойно и твердо. Стараясь никак не обнаружить, что от напряжения сводит судорогой каждый его мускул. И сознавал: стоит хоть одному – самому бешеному или самому решительному – занести меч, как волчьей стаей тотчас кинутся на него все остальные.

Он сумел разглядеть в толпе и лицо Якуба аль-Хатиба, стоявшего чуть поодаль. Раис смотрел на него пристально и бесстрастно.

– Разомкнись, – твердо и раздельно повторил Руй Диас.

Теперь стало совсем тихо. Мавры замолкли выжидающе, а Руй Диас позади себя слышал только, как с одного бока тяжело дышит Минайя, а с другого – наподобие очень довольного пса фыркает Ордоньес, продолжая посмеиваться сквозь зубы, словно все происходящее – лишь забавные пустяки.

Тут послышался голос Якуба аль-Хатиба, повторившего команду на своем языке.

В тишине приказ прозвучал отчетливо и громко. И через мгновение, показавшееся бесконечным, передние отступили, открывая путь.

– Стойте на месте, – бросил он Ордоньесу и Минайе.

И спокойно вошел в раздавшуюся толпу мавров.