Эланус

Все было ясно как дважды два: Линда явно играла на стороне Лихтенбергера. Очевидно, что она знала о его смерти больше, чем большинство других – в конце концов, у них была любовная связь. Только вот Лихтенбергер покончил жизнь самоубийством. Или все-таки нет? Может быть, под самоубийство было замаскировано самое настоящее убийство?

Обычно полиция раскрывала такие дела. Но… это университет, и умные головы были здесь скорее правилом, чем исключением. И когда они объединялись, то…

Лекцию Йона практически не слушал. Он снова и снова прокручивал в голове слова Линды. Будь осторожен с тем, что ты делаешь.

Знал ли кто-нибудь на самом деле про Элануса? Был ли дрон причиной странного визита в комнате Йоны и его заточения в переговорной?

Если все было действительно так, то ректор Шраттер тоже относился к тем людям, о которых говорила Линда. И это было просто немыслимо.

Как только Йона вышел на территорию кампуса, он вытащил свой телефон и набрал номер Андреа Гиллес, чтобы написать сообщение.

«Спасибо заранее за возможность нового разговора, – написал он. – Я рад, что у меня есть надежный координатор моих вопросов. С дружеским приветом, Йона Вольфрам».

Прошло больше времени, чем он рассчитывал. Но ничего, Гиллес была занята работой и не обязана была проверять свой телефон на наличие новых сообщений каждые две минуты. Через полчаса Йона услышал заветный сигнал, оповещающий о новой эсэмэске.

«Рада помочь. Хорошего дня! АГ».

Таким образом, шпионское оборудование на ее телефоне было установлено. Теперь у Йоны была хоть какая-то зацепка в бюро ректора. Он, конечно, мог направить туда Элануса через ручное управление, но так было намного практичней.

Намного лучше было бы, конечно, получить номер самого Шраттера, но в этом случае оставалось надеяться только на терпение.

Смартфон все еще был в руке у Йоны. Он подумал немного и, к своему удивлению, понял, что нервничал. Но, несмотря на это, начал набирать сообщение:

«Привет, Марлен, я надеюсь, что тебе сегодня уже лучше. Спасибо еще раз за твою помощь вчера. Когда тебе снова станет лучше, я хотел бы поговорить с тобой. Вокруг меня происходят странные вещи. Я не могу в них разобраться, а это нехарактерно для меня.

Кроме того, я хотел тебе кое-что показать. Ты помнишь?

Желаю по возможности хорошего дня. А я пойду помогать кому-нибудь, кто этого не оценит:-)»

Он быстро нажал на «отправить», чтобы не передумать. Весь последний семинар он держал телефон в поле зрения в надежде, что Марлен откликнется. Но она молчала.

И только вечером за ужином у Хельмрайхов Йона услышал заветный сигнал телефона. Он был у него в кармане брюк, и Йоне пришлось сдержаться, чтобы не посмотреть тут же, что это была за эсэмэска. Настроение за столом было напряженным и без того, и он не хотел давать Мартину повода для дискуссий о хороших и плохих манерах. И Мартин, и Сильвия выглядели так, словно им это было крайне необходимо.

Даже Керстин заметила, что атмосфера была накаленной.

– Вы поссорились или что-то случилось? – поинтересовалась она без всякого интереса.

– Нет. – Мартин отодвинул в сторону наполовину полную тарелку. – Что касается меня, то я просто устал. Сегодня в бюро был довольно напряженный день.

Йона попытался вспомнить, в чем заключалась работа Мартина – это было что-то безумно скучное. Отопительная техника? Да, возможно.

Сильвия между тем нацепила на лицо дежурную улыбку и попыталась выстроить разговор, спрашивая попеременно Керстин и Йону о том, как прошел день в университете. Но к их ответам она явно не прислушивалась, рассеянно кивая головой.

Как только ужин закончился, Йона устремился к себе наверх, но, к своему разочарованию, вместо эсэмэски от Марлен увидел лишь рекламное сообщение. Он не стал включать свет в своей комнате, встал около окна и посмотрел вниз. Слова Линды не выходили у него из головы. Если ты суешь нос не в свои дела, то лучше остановись.

Совсем наоборот, думал он. Я даже еще не начинал по-настоящему. Его идея – послать Эланус вслед за Гиллес сегодня – уже не казалась ему такой умной. Часто хорошее находится намного ближе, чем думаешь.

Он подождал. Через десять минут он услышал на лестнице шаги Керстин. Вот открылась и закрылась дверь в ее комнату.