Эльдорадо – не награда

Единственными, кроме ментов, конечно, людьми, еще не устроившимися на ночь, была рота гвардейцев Чимальпопоке, под командованием Ачитометля, которая терпеливо ждала, когда омоновец соизволит дать соответствующий приказ. Ваня ждать себя не заставил и зычным голосом приказал устраиваться на ночлег. И только теперь вся троица с удивлением констатировала, что Шипинуаль с Капелькуалем куда-то исчезли. Ну, если первый, скорее всего, находился где-то в лагере ацтекского войска, общаясь с командованием, то вот куда пропал трактирщик, понять не мог никто.

– Ну и хрен с ним, – махнул рукой Рабинович. – Андрюха, готовь ужин один, а я пока прогуляюсь по лагерю, найду Шипинуаля и узнаю, что они дальше собираются делать.

Взяв с собой Мурзика, Сеня направился через лагерь ацтекской армии туда, где рядами белели пирамидальные палатки военачальников и ярко освещался кострами походный алтарь Уицилопочтли. Походным этот алтарь, понятно, был не потому, что ходил сам, хотя тридцати его носильщикам этого бы очень хотелось, а оттого, что на нем по ходу дела справляли богослужения с неизменными жертвоприношениями жрецы грозного бога ацтеков.

Сегодня из-за Сениной принципиальности вместо человеческих жертв богу подарили трех нещипаных куриц, отчего жрецы, естественно, не источали ни малейшего благодушия.

– Благодарите своего Кецалькоатля за то, что Чимальпопоке к вам благоволит, – недовольно проворчал один из жрецов, самый молодой, когда Сеня проходил мимо. – Иначе сегодня сами бы могли оказаться на этом алтаре.

– Тебя пнуть или сам заткнешься? – спокойно поинтересовался Рабинович, успокаивая зарычавшего Мурзика. Молодому жрецу тут же что-то прошептал на ухо один из коллег постарше, и тот, нечленораздельно что-то пробурчав, скрылся за спинами остальных служителей бога.

– Где тут у вас начальник остановился? – спросил у жрецов Рабинович, и один из них, изобразив почтительный поклон, указал рукой в сторону центральной палатки, украшенной шкурами ягуара.

– Покорнейше благодарю, – съязвил кинолог и пошел в указанном направлении.

Возле палатки командарма ацтеков стояли двое воинов с копьями, но преградить Сене путь они не решились или имели приказ странных чужеземцев пропускать внутрь беспрепятственно. Отодвинув одну из шкур, закрывавших вход, и чуть пригнувшись, Рабинович вошел внутрь.

Как он и предполагал, Шипинуаль был здесь. Вместе с ним внутри богато украшенной шкурами палатки находились еще два аборигена: сам командир армии и верховный армейский жрец бога Уицилопочтли. Все трое резко обернулись навстречу вошедшему кинологу и оборвали разговор. Командарм смотрел на гостя с любопытством, а жрец что-то прошипел и недовольно поджал губы. Шипинуаль сделал шаг вперед.

– Мы рады, что вы решили прийти сюда, – немного надменно проговорил тот. – Мы уже готовились послать за вами, как только закончим свое небольшое совещание, и приносим извинение за задержку приглашения.

– Ладно-ладно, – жестом остановил его Сеня. – Изливаться потом будешь. Скажи-ка лучше, что вы собираетесь дальше делать?

– Ну, поскольку главная цель нашего путешествия, встреча с Кецалькоатлем, не достигнута, то ждем ваших распоряжений, – ответил экс-секретарь тлатоани, а ныне наместник Теотнуакана. – В противном случае мы бы сразу занялись насущными делами, отправив вас с эскортом в Теночтитлан.

– Ну, раз ждете моих приказаний, то тогда завтра утром чтобы этого войска я тут не наблюдал, – скомандовал Сеня.

– Это что еще за произвол? – возмутился командарм. – Мятежники всё еще поблизости, и стоит нам уйти, как они снова соберутся вместе.

– Тебе слова никто не давал. Ясно? – поинтересовался Рабинович. Полководец покраснел от злости, но глаза опустил, а Семен повернулся к Шипинуалю. – Мне и нужно, чтобы тольтеки снова собрали армию. Если ты опасаешься за свое здоровье, можешь уйти вместе с войсками.

– Чимальпопоке приказал мне быть с вами рядом, пока не будет установлен контакт с Кецалькоатлем, и я остаюсь, – твердо ответил Шипинуаль. – Армия же, повинуясь вашему приказу, утром свернет лагерь и отойдет на расстояние суток пути.

Сеня довольно кивнул и снова обвел взглядом всё руководство ацтекского войска. Жрец с командармом багровели от злости, но возражать посланнику Чимальпопоке не решались. Только их взгляды говорили Рабиновичу о том, что эта сладкая парочка сделала бы с ним, будь ее воля. Кинолог презрительно усмехнулся и, не прощаясь, вышел из палатки, нос к носу столкнувшись с Капелькуалем.

– Ты чего тут делаешь? Подслушиваешь? – грозно поинтересовался Сеня.