Эльдорадо – не награда

– Дело сделано! – самодовольно заявил он. – Конечно, пришлось здорово поторговаться, но я выпотрошил из вождя тольтеков всё, что мог. Заставить его запихать в задницу зерна какао, конечно, не получилось, но всё остальное прошло удачно. Вождь согласен заплатить за каждого спасенного из рук ацтеков пленника по драгоценному камню размером не менее фазаньего яйца…

– А у фазанов разве есть яйца? – удивился омоновец и тут же вспомнил: – Эх, точно, блин! Они же их несут.

– Куда несут? – оторопел Капелькуаль.

– На базар, блин! – рявкнул Жомов. – И не приставай ко мне с идиотскими вопросами. И вообще, можешь идти на хрен отсюда. Дай поесть спокойно.

– Куда идти? – совсем ошалел трактирщик, никогда не слышавший о таком огородном растении, как хрен.

– В Караганду, – посоветовал ему Сеня, окончательно запутав несчастного ацтека. – Потом пойдешь туда, а пока быстренько перекуси и веди нас к вождю тольтеков. Как его зовут, кстати?

– Уичаан, – с набитым ртом проговорил трактирщик. – Он не чистокровный тольтек. Его бабушка была из ольмеков и настояла, чтобы внуку дали имя одного из их верховных божеств. В детстве его, конечно, за это дразнили, но когда жрецы его выбрали верховным правителем вместо погибшего в войне с ацтеками вождя, больше над именем Уичаана никто не шутил…

– Вот и слава богу, – оборвал словоизлияния разговорчивого торговца Рабинович. – Ешь быстрее, пока совсем не стемнело, да пойдем.

Капелькуаль дожевал большой кусок мяса с такой поразительной скоростью, будто опаздывал на сделку века, способную как минимум утроить его собственный капитал, а как максимум – сделать его лидером рейтинга самых богатых людей мира и по совместительству финансовым владыкой этой вселенной. Впрочем, предприимчивый торгаш от встречи ментов с Уичааном какую-то выгоду для себя наверняка имел. По крайней мере, твердо рассчитывал на вознаграждение, которое обещал ему за труды Рабинович по возвращении в Теночтитлан. Наивный! Можно подумать, после встречи с Кецалькоатлем кто-то из доблестной троицы в этот город возвращаться собирался…

Армия ацтеков, как и положено воинскому подразделению, на ночь выставила посты по периметру. В той части, где лагерь карательного войска подступал ближе всего к разоренному Теотнуакану, дозоры были наиболее многочисленны, но задержать процессию, направлявшуюся внутрь города, никто не решился. Дескать, пусть идут, дураки! Прибьют их там из-за угла пыльным мешком, нам только спокойнее будет. Впрочем, на это никто из ацтеков, уже прекрасно знающих возможности странных друзей Кецалькоатля, особо и не рассчитывал, но зато как приятно было помечтать!

К удивлению Рабиновича, ожидавшего, что Тлала попросит взять ее с собой, и готовившегося долго уговаривать девицу не покидать лагерь ради собственной же безопасности, богиня сама отказалась идти на встречу с вождем тольтеков. Дескать, ей такие переговоры неинтересны, да она и сама заранее знает, что Уичаан выполнит всё, о чем его Сеня попросит. Кинологу подобная уверенность пассии в его силах, конечно, польстила, но прежде чем отправиться вслед за Капелькуалем, Рабинович несколько секунд, как и в той деревне, где Попов выступил в роли доктора Айболита, удивленно рассматривал противоречивую девицу. То ей всё расскажи и дай пощупать, а то говорит, что новые приключения для нее скучны. В итоге, списав всё на обычную женскую эксцентричность, Рабинович присоединился к поджидавшей его команде.

То, что Попов и Жомов составят Сене компанию, было очевидно с самого начала. Никто не ожидал, что к процессии пожелает присоединиться Ачитометль, но член ордена Орла почти умолял взять его с собой, дабы он засвидетельствовал почтение жрецу, удостоившемуся чести лично беседовать с Кецалькоатлем. Возражений на эту просьбу у ментов не нашлось, и Ачитометля взяли с собой. Как и Горыныча с Мурзиком, которые выступали в качестве группы поддержки на случай возможных осложнений.

Сеня, правда, хотел оставить Мурзика сторожить одинокую Тлалу от возможных посягательств со стороны солдатни, но пес исполнять приказ наотрез отказался. Стоило только Рабиновичу отвернуться, как Мурзик, получавший неоднократно команду «охранять», тут же вставал со своего места и следовал за хозяином. В итоге Сене пришлось уступить настырности пса и взять его с собой.

– Ладно, сейчас мне тебя некогда воспитывать, но вернемся домой, получишь хорошую трепку. Понял? – пообещал верному брату меньшему кинолог и в ответ заработал взгляд, однозначно означавший: «Мели, Емеля, твоя неделя».

Теотнуакан действительно оказался сильно разрушен. Большинство домов пригорода лежали в руинах, и в их останках не светилось ни одного огонька. Достаточно сильно повреждены были и большинство зданий в центральной части Теотнуакана, а вот храмы и, что удивительно, бани, остались нетронутыми. И, насколько можно было заметить издалека, в храмах и примыкавших к ним «монастырях» жизнь шла полным ходом. А над одной из бань Рабинович заметил поднимавшийся в ночное небо светлый дымок.