Элефтэра

Меч с праведным скрежетом покинул ножны, царапая их внутренности своими зазубринами. Ноги до хруста в пятках отпружинили от асфальта, придав мне сил для стремительного рывка. Не знаю почему, но сейчас я резко успокоился, полностью сосредотачиваясь на предстоящей драке. Рука перестала дрожать, и вцепилась в рукоять оружия мертвым хватом. Дыхание стало ровным, размеренным и глубоким. Сердце продолжало колотиться так, будто вырвется из груди, ломая ребра. Но сейчас оно билось, как в последний раз, не в страхе перед неизбежным, а от желания жить, и спасти чью-то жизнь. С каждым шагом я сбрасывал с себя колючие цепи отчаяния, сковывающие мои движения. Я «герой», прибывший в «Элефтэру» ради ее спасения. Коль мне не суждено стать здесь счастливым, то хотя бы позволю себе умереть без сожалений, сделав для этого все возможное!

— Держи ее! — Один из игроков-карликов набросился на барышню, вцепившись ей в корсет на кожаной тунике. — Здоровяк, вали эту дуру!

— Падаль! — Девушка попыталась отбиться от насильника, ударив того головой, но она не успела. Второй гоблин нырнул ей в ноги, стараясь опрокинуть на землю, а двухметровый дуболом закончил комбо, выбив ножи из рук своей жертвы. — Ублюдки! Сдохните! Будьте прокляты! Чтоб у вас яйца отсохли!

— Вот это грудь! — Заливаясь слюнями, кряхтел первый урод. — Помацаем, помацаем! Наконец-то, настоящие сиськи, а не магазинный силикон! Такие мягкие и упругие!

— Я первый! — Похотливо орал бородатый здоровяк, заламывая девушке руки, и пристраивая их к причинному месту. — На ее мохнатый сейф я тоже первый!

— Пустите меня! — Рыжуле удалось вырвать одну из рук, и наотмашь прописать леща второму карлику. Тот был очень недоволен, поэтому вцепился в ее штаны с утроенным рвением. — Я вас всех кастрирую!

— Только после того, — ехидно подметил пострадавший. — Когда освободишь свой слащавый ротик от трех важных, очень больших и продолговатых дел! Не ерепенься, сучка, ты так и просишь, чтобы тебя перед смерть хорошенько вые…

Голова игрока-насильника с застывшей радостной ухмылкой улетела куда-то в сторону, и встретила стенку хижины, оставив на ней густой кровавый шлепок. Меч, не смотря на свое паршивое качество, прорубил шею противника, как раскаленный нож масло. Чисто, быстро и без пощады. Через несколько ударов сердца тело мертвеца, как и его отсеченная голова, распались на красные пиксели, оставив лишь после себя пятна крови. Поток данных собрался в одну кучу, и устремился куда-то в глубь Родиса. Это относительно радовало. Похоже, эта мразь полетела воскрешаться в таверну, что в свое очередь давало мне, пока что, право на ошибки. Жаль только от боли и ран это не избавляло. С другой же стороны это значило и то, что мы можем еще встретиться. Вероятность этого, к сожалению, крайне высока. Гадство!

Ладно, потом об этом подумаю, сейчас важно другое. Воспользовавшись моментом, девчушка извернулась в захвате амбала, и прописала страйк второму карлику. Я готов был покляться, что не смотря на шум, мне явственно было слышно, как зазвенели бубенцы наглеца. По делом паскуде! Рука уже целила в грудь второго гоблина, прямиком в сердце, но мне прилетел в бок тяжелый хук с правой. Я не успел его отбить, поэтому в наказание на секунду заценил персональный оркестр из треска собственных ребер. Тычка была очень мощной! Дыхание сбилось, в глазах поплыли танцующие сероватые тени. Хватка на ксифосе ослабла, из-за чего я чуть его не выронил, когда уворачивался от последующего удара ногой в голову. Благо в этой схватке у меня был соратник. Вернее соратница.

Девушка, желающая добить своего обидчика, навалилась на мелкого карлика всем своим весом. Не знаю каким местом думал человек, создающий подобного гидроцефала, но сейчас ему это сильно аукнулось. Миниатюрность несла в себе нехватку сил, в следствии этого дурачок просто физически не мог скинуть с себя рыженькую воительницу. Вот уж действительно любое твое действие будет иметь последствие. Сопротивлялся засранец не долго, но умудрился порвать своему оппоненту по партеру несколько шнурков на грудном вырезе туники и поцарапать нежную кожу в желанном месте. В награду за усердие гоблину несколько раз всадили нож в глаз, шею и висок. Более чем уверен, что этот ходячий спермотоксикоз умер счастливым, почти полностью увидев женскую грудь. После своей кончины, этот доходяга отправился в след за своим однояйцевым братом по персонажу.