Элегантность

– Нет, они вполне милые, – продолжаю я, безуспешно пытаясь взять себя в руки. – Они очень даже милые, только варятся все в одном соку. Такое впечатление, что наша главная задача – развлекать папочек и мамочек их бывших школьных друзей. Ну вот смотри, например, глава инвестиционной компании «Голден Сэш» – это папа лучшего друга Флоры. Они весь вечер могут проговорить о том, как славно его сын учится в Итоне, а ее брат – в Хэрроу. А на следующий день он заказывает целую ложу на весь сезон и оплачивает им чек на такую сумму, что им следовало бы выгравировать его имя на всех доступных поверхностях здания.

– Да, но какое отношение все это имеет к тебе?

– Да я не могу соперничать с ними, Кол! Я не выдерживаю этого состязания! К тому же, – с горечью прибавляю я, – у них у всех длиннющие ноги и роскошные сиськи, а это уже совсем нечестно!

Он улыбается.

– Ух ты, какая завистливая!

– Конечно, я завидую! – возмущенно ору я. – И при том прекрасно понимаю, что нахожусь не в своей тарелке! Куда уж мне угнаться за ними! Я никогда не была на охоте, или на скачках, или на модных спортивных турнирах, и мой портрет не висит в «Харперз энд куин». Никто никогда не приглашал меня в свое загородное поместье, да я даже и не знаю, что там делать! Черт возьми, кто я такая?! Я приехала из Питсбурга! А теперь вот мы идем в «Эскот» развлекать клиентов из «Бритиш петролеум» и «Рейтерс». Я только знаю одно – это будет что-то вроде земного ада: шляпки, правила, условности и какие-то тайные знания, о которых я, как посторонний человек, понятия не имею.

Он сжимает мое колено.

– Луиза, потому этих девушек и берут на такие места. Их образование и воспитание дают гарантию того, что они располагают определенным количеством важных связей. Но тебя-то тоже взяли. Совсем по другой причине. Так что не лезь не в свое дело и живи спокойно. Ты слишком взрослая, чтобы заниматься подобной ерундой. К тому же, прелесть моя, мне неприятно говорить, но это выглядит очень даже некрасиво. – Он многозначительно смотрит на меня. – А теперь сделай-ка мне одолжение, пойди и прибери на кухне весь этот бардак, который ты там устроила. Ко мне скоро придет Энди, и я не хочу, чтобы он думал, будто я живу в свинарнике.

И он возвращается к своей щетке и скипидару.

Через два дня я сижу за рабочим столом, томно выковыривая кусочки водянистого помидора из своего диетического сандвича и сочиняя при этом очередное деловое письмо, когда в комнату заваливается Поппи и, глядя на меня с высоты своего огромного роста, приглашает прогуляться с ней по магазинам за шляпкой. Рукастая и ногастая, она напоминает смешного неловкого жирафа, когда, откинув в сторону длинную челку, робко улыбаясь, говорит:

– Мне совершенно нечего надеть! – Прислонившись к моему столу, она тянет вниз манжеты блузки, тщетно пытаясь прикрыть запястья. – То есть нет, у меня, конечно, есть эта дурацкая шляпка, оставшаяся со свадьбы моей сестры, но она же сиреневая!

– Ни-че-го себе! – раздается вдруг вопль из-за тонкой перегородки, разделяющей столы, и оттуда же немедленно показывается стриженая светлая головка Флоры. – А мне ты даже не сказала, что Лаванда, оказывается, вышла замуж!

– Что значит не сказала! – Поппи картинно закатывает глаза. – Флора, да ты сама была там!

– Ах, ну да, как же! – Флора потрясена тем, что услышала. – Это им я подарила серебряные подставки для карт в виде хрюшек?

– В виде ананасиков, – поправляет ее Поппи.

– Я подарила им ананасики?! Странно. Это на меня не похоже. – Нахмурив бровки, она сосредоточенно грызет кончик ручки. – А с кем я была?

– Флора, ну что ты как маленькая! – И, прикрыв рот рукой, Поппи шепчет мне тихонько: – В школе училась на одни тройки. – Потом напоминает: – Ты подарила им серебряные подставки для карт в виде ананасиков, а пришла ты туда с Джереми Бурн-Хаутуэйтом. Ты что, не помнишь, что вы были когда-то практически помолвлены?

Голубые глаза Флоры озаряются светом воспоминания.

– Ах, нуда, конечно, губастик Хаутуэйт! – И они обе принимаются безудержно хихикать.

– Губастик Хаутуэйт? – переспрашиваю я, не вполне уверенная, что мне так уж интересны подробности.

– Да, Луиза. Ты не представляешь, какие у него громадные губищи, – объясняет Флора. – То есть целоваться с ним было все равно что с Лабрадором. Меня никто в жизни так не слюнявил!

И они снова хохочут, пока не выясняется, что Поппи поперхнулась. Я стучу ее по спине.

– Ну вот что, девочки, если вы собираетесь по магазинам, то я пойду с вами, – заявляет Флора.

– Прекрасно. А куда мы пойдем? – спрашиваю я.

– В «Локс» на Сент-Джеймс-стрит, – говорит Поппи, приведя дыхание в норму. – Там можно купить хорошую, приличную шляпку. – Она окидывает меня строгим взглядом, который, должна признаться, никак не вяжется с ее обликом – Поппи и любые проявления серьезности несовместимы. – Тебе ведь не нужна модная шляпка, не так ли?

– Ну-у… нет, конечно… – неуверенно бормочу я, втайне думая о том, что именно модную шляпку как раз и хотела бы приобрести. Самую модную, самую сногсшибательную шляпку, какую только можно купить за деньги.