Элегия забытых богов

Невежливо обсуждать присутствующего при нём? Летта такого и не знала. Под дождь не гонят, даже поесть разрешили. Пусть говорят, ей-то что.

– Ест нашу еду. Значит, настоящая, – глубокомысленно заметил жрец.

– Ваша святость, – очнулся от ступора и наставник и шёпотом, как будто Летта могла его не услышать, спросил: – вы – человек начитанный, встречали ли вы когда-либо в своих изысканиях что-либо подобное?

– Вы тоже, знаете ли, не безграмотный скотник, – огрызнулся жрец, от которого, видимо, все ожидали более решительных действий.

– Но общение с духами – это по вашей части.

– А с вернувшимися из Долины отроками – по вашей! – ловко парировал его святость. – Она ест! Значит, не дух. Ты ешь, девочка, ешь, – старательно обнажая в улыбке зубы, кивнул он и, отрешаясь от неудобного разговора, затянул молитву.

Ну, если приглашают, значит, можно взять и куриную ножку. Ничего не сказали против. Вот и хорошо.

Вскоре накатила приятная сытость. Если бы не мокрая одежда, то совсем бы разморило. Но заснуть в присутствии этих подозрительных типов? Сейчас её почему-то боятся, и вряд ли посмеют дотронуться. Но связать спящую и забросить туда, откуда совсем недавно вышла? Очень даже запросто. А потому пока спать не стоит.

Как же благодатно действует молитва, уже и мокрая одежда не мешает уходить в сон. Олетта тряхнула головой и оглядела мужчин. Попробовать заговорить? Тем более, у неё есть несколько вопросов.

– А где остальные? Я первая сегодня вышла?

Молитва зазвучала чётче и громче. Однако, как его святость увлечён. Наставник и их третий спутник слаженно подхватили славословие. Понятно, беседовать не намерены. Ну и ладно! Откуда-то зазвучала песня без слов, которую пела Ниэла. Летта глянула на мужчин. Не слышат? Похоже на то. Ну и ладно, значит, эта песня не для них. Главное, она помогает удержаться и не уйти в сон, не то что бормотание некоторых.

***

Снаружи послышалась сдавленная ругань.

– Да где вы все? Попрятались? Отзовитесь хоть кто-нибудь!

Жрец и наставник переглянулись и по дальней от Летты стеночке метнулись к выходу.

– Ваша милость, с обретением духа-покровителя вас! С возвращением! – наперебой зачастили они.

– Так и будете держать меня под дождём? – к фургону приближался ещё один из вернувшихся из Долины.

– Эм-мм, там. Видите ли, – так как жрец старательно тянул благодарственную молитву, честь беседы с вернувшимся выпала наставнику.

– Вы не можете рассказать это всё уже под крышей? – невежливо перебили его.

А ведь совсем не простой мальчишка вернулся. Судя по ломающемуся голосу, довольно взрослый. А, как известно, чем знатнее соискатель, тем в более зрелом возрасте он отправляется в Долину, чтобы обрести духа-покровителя. Оно конечно, чем кандидат моложе, тем легче происходит процесс слияния. Правда, чем он старше, тем осознанней его выбор. Вот и приходится выбирать: попасть сюда как можно раньше и принять первого попавшегося духа. Принять легко и безболезненно. Или прийти в сознательном возрасте и выбрать духа-покровителя самому. Но тогда не обойтись без борьбы, которая может закончиться трагически. Сильный дух не снизойдёт к тому, кого сочтёт слабым или недостойным.

Этот, что сейчас отчитывает жреца и наставника, справился. Наверное, тот самый, который утащил Летту на верёвке.

Полог фургона распахнулся.

– Ты?

Феррес Доррей и Олетта задали вопрос одновременно. Причём сложно сказать, кто был удивлён больше. Младший графский сын должен был сейчас лежать в своей постели со сломанной ногой. Ведь именно вместо него и отправили девочку. Лекари превзошли сами себя? Всё равно не сходится. Его милости не было вчера среди тринадцати ушедших в Долину.

– Ваша милость? – робко прервал их переглядки наставник, переминающийся сзади.

– Да, что это я, – Феррес тряхнул мокрой шевелюрой и пробрался в фургон.

Потеснился, чтобы жрец и наставник смогли проследовать за ним. Молча кивнул, когда так и незнакомый Летте третий протянул ему сухое полотно и стал вытираться.

– Вам бы переодеться в сухое, ваша милость, холодно же, – угодливо предложили графскому сыну.

– А она? Почему она до сих пор в мокром? Только пришла? – резко поинтересовался он у наставника.

И всё же, как порою выручает знание множества молитв. Жрец вот опять при деле, он молится, и разговоры ему, вроде как, вести некогда.

– Ваша милость, вы же понимаете, странно это всё, – осторожно начал наставник.

– Понимаю, – кивнул Феррес и, быстро протянув руку, ущипнул Летту.

– Эй, ты что делаешь? Больно же.

– Хм, живая.

– Да что вы все заладили? Живая, не живая. Что удивительного, что я вернулась?! Надеялись, что останусь там? Зря надеялись! Да, я вернулась живая, и умирать не собираюсь! – в запале выкрикнула девочка. – Прогоните – уйду. Не очень-то вы мне все и нужны.

– Она не знает? – Феррес посмотрел на жреца, поперхнувшегося молитвой.

Игнорировать прямой вопрос сына хозяина местных земель не удалось.

– Мы пока не решили, как поступить с отроковицей, – попытался обтекаемо ответить его святость.