Электрическое бессмертие

- Вам трудно говорить? Не неволю.

Она обняла себя за плечи. Подсознательный жест одиночества у человека, которого некому обнять. Нет сомнения – найти необременительные отношения ей не сложно. Что-то другое тяготит. Может ли быть доверие в паре, тем более в семье, если не получается рассказать нечто важное?

- Я ездила в Над-Нёман раза три. И ничего не нашла.

- Что же вы искали?

Светлана вздохнула.

- Рано или поздно такое должно было случиться. Собственно, услышав фамилию Наркевич в числе пациентов больницы, почувствовала – начинается продолжение давней истории… И мне нужен компаньон.

- Я?

- Да. Всё сошлось. Вы – вероятный потомок Иодко. Вы как никто будете заинтересованы в успехе. И, наконец, у вас есть чувство долга и порядочности.

- Думал, это два разных чувства. Ладно. Готов выслушать предложение, гарантирую конфиденциальность, но никаких обещаний заранее дать не могу. Сами решайте.

Женщина сделала глубокий вдох и бросилась как в омут.

- В сорок пятом году моя бабушка, советский военврач, познакомилась с Конрадом Иодко. Где-то в усадьбе есть тайник с записями метода электролечения. Эти методом можно кардинально продлять жизнь и врачевать многие заболевания, в том числе в случаях, которые наша медицина признаёт безнадёжными. Где-то там зарыт шанс для Олега.

Игорь и не пытался скрыть разочарования.

- Послушайте, доктор. Вы всерьёз думаете, что свыше ста лет назад создана панацея от всех болезней? С аппаратными средствами каменного века?

- Кажется неправдоподобным. Я тоже так думала. Но у Иодко-старшего была уникальная возможность, у современных исследователей отсутствующая. Пожалуйста, выслушайте до конца, хотя бы в порядке бреда.

- Да запросто.

Возможно, она сама в какой-то степени верит в то, о чём вещает, решил Игорь. Обдумывала много раз, укрепляя убеждённость. Но сейчас начала рассказывать, слышит себя и сомневается… ладно.

- В имении жил плотник, Конрад называл его дедом Михасём. Из простых, родился крепостным. Но, во-первых, он обладал явными экстрасенсорными талантами.

Игорь хмыкнул.

-… Во-вторых, Наркевич-Иодко записал картину напряжённости электрического биополя, ориентируясь на особе восприятие Михася, и на нём же испробовал методику. В результате мужик прожил более ста лет! Подтверждено церковными книгами.

- Много. Но не рекорд. А сам Иодко и его дети?

- Вы не знаете, видимо. До революции продолжительность жизни в белорусских деревнях была совсем невелика. Что же касается изобретателя и его смерти, пан Конрад рассказал не самую убедительную историю. Он уверял, что отец отчаялся от проблем последнего периода жизни: бунтовали крестьяне, пациенты, излеченные от безнадёжных, как считалось, заболеваний, платили чёрной неблагодарностью.

- Люди вообще – существа неблагодарные.

Женщина сделала неопределённый жест.

- Мы не представляем менталитет того поколения. Честь рода, державы, императора для них значила несравнимо больше.

- А вот – не надо. За Россию я готов любого порвать как тузик грелку.

- Допустим. Теперь представьте, неблаговидный поступок совершил… ну, не Путин, у вас к нему лояльно относятся. А Ельцин в девяностые годы.

- Что значит – представьте? Он такого наколбасил…

Светлана наклонилась чуть вперёд и испытующе посмотрела в глаза.

- Вы могли бы кончить жизнь самоубийством, не в силах терпеть национальный позор?

- Жив, как видите. Один дефолт девяносто восьмого был достоин харакири, но не мне, а Ельцину и Кириенко.

- Вот вам и ответ, кто как относится к чести Родины. После преступления Романовых в Кровавое воскресенье 1905 года Яков Иодко заявил, что страна и человечество в целом недостойны электрического бессмертия. Спрятал рукопись и предпочёл кончину, не применяя к себе ноу-хау, обрёк жену и детей… Ну, как обрёк. Они прожили обычные сроки, а могли дольше Михася. Теперь верите, что словно какая-то высшая сила отправила Олега после ранения в мою больницу?

Она кивнула на безмолвного свидетеля безумного рассказа.

- Конрад пытался найти эту рукопись?

- Тут очередное тёмное пятно. Пытался, а после Гражданской войны в Над-Нёман на поиски ездил его младший брат. Странная истрия получилась. Убедился, что клад существует, но не вывез в Польшу, опасаясь передачи большевикам, которых семья Иодко презирала и ненавидела пуще всего на свете.

Игорь уловил явные логические нестыковки.

- Ваша бабушка, я так понимаю, в 1945 служила в Советской Армии?

- В полку самоходных артиллерийских орудий.

- То есть в чистом виде большевик.

- Конрад изменился со временем. Относился к ней как к родной внучке. Научил всему, что знал сам. К сожалению – не многому.

- И не раскрыл точного местоположения клада?

- Он его не знал, только младший брат Генрик. Он умер.

Игорю нестерпимо захотелось курить. История, конечно, глубоко за гранью бреда. Но что-то в ней есть.

- Вы обыскали усадьбу?

- Облазила каждую щель.