– Да что тут показывать, – индонезиец сделал удивленное лицо, но послушно вывел их обратно через узкий проход на улицу, по которой они пришли. – Вон, в ту сторону два квартала пройдете, – махнул он рукой, – а там свернете направо, на следующем перекрестке налево. Ну, и увидите полицейский участок. Его вы там ни с чем не спутаете. Такая коробочка бетонная, одноэтажная. И вывеска там соответствующая. И государственный флаг.
– Ясно, – кивнул дагестанец. – Как думаешь, они его не отпустили? Сколько, ты говорил, времени-то прошло?
– Нет, – заухмылялся абориген, – наши полицейские – парни, конечно, ушлые, но если кого загребли, то без команды начальства не отпустят. А начальство у них на службе засиживаться не любит, то есть нет его уже на месте. Так что этот ваш парень в юбке до утра досидит в обезьяннике. И прошла-то пара часов, никак не больше.
– Уверен, что не выпустили?
– Ну, если бы он при деньгах был… Скажем, баксов пятьдесят хотя бы… Или сто… Тогда, может быть, и договорился бы он с ними. Только не было при нем бабла.
– Понятно, – сказал Ахмад-хан. – Ладно, свободен.
Повторять дважды не пришлось – индонезиец слинял максимально быстро. Дагестанец вытащил телефон и набрал номер Сулеймана:
– Ужин отменяется.
– Что так? – флегматично поинтересовался подрывник.
– Нашлась наша пропажа, – бросил Ахмад-хан.
– Где? – с интересом спросил Сулейман.
«Ага, праведник ты наш, – злорадно подумал дагестанец, – и ты денежки любишь…»
– Карта города есть под рукой? – вопросом на вопрос ответил он. Услышал положительный ответ. – Ближайший к «Старому аллигатору» полицейский участок. Замели его пару часов назад – ходил по городу в парандже. Вот он как от Джангара ушел, – в трубке послышался смешок. – Не думаю, что там будет много фараонов. Вряд ли больше пяти. Хотя, наверное, и стольких не окажется. Это же не городское управление полиции – всего лишь участок на окраине. Но ты все равно бери всех, и пусть оружие захватят.
– Ясно… – послышался в трубке голос, – ага, вот… Нашел на карте этот клоповник. Сейчас там будем. Вы тоже подтягивайтесь.
– Уже, – ответил Ахмад-хан и, нащупывая под курткой пистолет, скомандовал: – Пошли, а то мальчик по нас уже соскучился, наверное.
Боевики расхохотались – сейчас они снова почувствовали этот самый приятный запах в мире. Запах денег. И как-то злость на Ахмад-хана прошла – в конце концов, не он же отпустил мальчишку. И не он убил англичанина. И уж тем более не он отобрал у своих людей деньги. Сам еще, поди, может потерять не меньше их.
Такие мысли мелькнули в их головах, и, проверив вслед за командиром оружие, боевики двинулись по улице в направлении полицейского участка. Туда же сейчас устремились и остальные исламисты, только по другим маршрутам.