Электрошок: записки диджея

Марк Мур выступил на презентации Pyramid и уехал обратно в Англию, а моим партнером стал другой английский диджей — Колин Фейвер (Colin Faver). Я отвечал за разогрев и "финал", Колин — за все остальное. Слух о новой классной вечеринке быстро разнесся по парижской гей-коммьюнити. С каждой неделей в Palace приходило все больше народа, и клуб постепенно поднимался из пепла. Теперь Париж уже мог похвастаться двумя полноценными хаус-вечеринками: по вторникам проходила Pyramid, а по пятницам — Jungle, к которой я тоже через какое-то время примкнул — в качестве резидента и напарника Колина Холсгроува (Colin Holsgrove).

Своей причастностью к вышеупомянутым вечеринкам я снискал расположение парижских геев, и дирекция Palace пригласила меня поиграть в паре с Дидье Дартом на дневной воскресной дискотеке Gay Tea Dance. Вообще-то с голубой тусовкой меня связывали давние отношения: когда я был подростком, я по выходным помогал старшему брату в его ресторане, и в качестве платы за мои услуги брат брал меня с собой в ночные походы по андеграундным гей-клубам. Так что участие в Gay Tea Dance означало для меня возвращение в ту самую среду, в которой когда-то начался мой "роман" с ночной жизнью.

Как только стрелка часов достигала цифры 3 и Gay Tea Dance объявлялась открытой, в Palace врывались две с половиной тысячи разгоряченных парней в облегающих футболках; одного взгляда на них было достаточно, чтобы понять: эти ребята настроены с пользой провести воскресный день. К тому моменту большинство геев уже были преданными поклонниками хауса (чего нельзя было сказать об остальной клубной публике), поэтому значительную часть своих сетов мы посвящали новым чикагским релизам, а также детройтским техно-хитам. Я обожал царившую на Gay Tea Dance атмосферу сладостной истерии и со временем научился ею управлять. Когда напряжение на танцполе достигало определенного уровня, я затевал игру в "хозяина и собаку", в которой публика своим поведением должна была заслужить припрятанную мною "кость", то есть какой-нибудь обалденный трек, а вместе с ним право "улететь" еще немного выше.

Playlist Gay Tea Dance

Joe Smooth

Promised Land

Ten City

Right back to you

Corporation of One

The Real Life

Sha-Lor

I'm in Love

Phortune

String Free

Следующее деловое предложение не заставило себя долго ждать, и теперь после окончания Gay Tea Dance я уже не возвращался домой, а мчался по вечернему Парижу в очередной клуб играть очередной сет. Четырнадцать часов почти непрерывного диджеинга — вот что представлял собой типичный воскресный день Лорана Гарнье.

Выхожу из Palace, иду по улице Фобур Монмартр, которая плавно переходит в Нотр-Дам де Лоррет, которая в свою очередь переходит в Фонтен, и попадаю на площадь Бланш, за которой начинается квартал Пигаль. Прохожу мимо кабаре "Мулен Руж" и останавливаюсь перед ярко освещенным белым фасадом, на котором черными буквами выведено название скрывающегося за ним заведения: La Locomotive. Сюда-то мне и нужно.

С Хильдой, арт-директором La Locomotive (сокращенно — Loco), я познакомился еще в Манчестере, на одной из последних вечеринок Zumbar. Когда я вернулся в Париж, Хильда устроила мне встречу со своим начальником Фредом Боллингом — колоритным бородачом с не слишком изысканными манерами. Встреча длилась недолго. Фред внимательно выслушал меня, а когда я закончил говорить, сухо произнес: "Значит, хочешь быть у нас диджеем? Да ради бога: приходи, приноси свою дебильную музыку, посмотрим, что у тебя получится".

Годом рождения La Locomotive принято считать 1960-й, когда актер Андре Пус открыл по соседству с "Мулен Руж", где он работал конферансье, небольшой молодежный клуб, куда посетители знаменитого кабаре могли "сдавать" на время представлений своих детей подросткового возраста. Но годы бежали, клуб менялся, и к середине 80-х от Loco Андре Пуса осталось одно название. Теперь это было гигантское трехэтажное заведение, кишащее панками, скинхедами и прочими агрессивно настроенными молодчиками. Клуб начинался с длинной барной стойки, пройдя мимо которой посетитель попадал на главный танцпол, по своему дизайну напоминавший арену. Здесь безраздельно господствовал танец пого. Случалось, что во время концертов на танцполе одновременно рубилось восемьсот с лишним человек. Диджейский пульт был установлен в центре зала, на некотором возвышении. Этажом ниже, в подвале, находился камерный зал, оформленный в индустриальном стиле (металлические трубы, медные щиты), а уже отсюда по потайной лестнице можно было подняться на верхний ярус, с которого открывался замечательный вид на танцпол.