Элемента.L

Шейн помог старушке лечь. И, выскочив за дверь, побежал в конец коридора к комнате Дэна. Дэн выбежал, едва за Штейном закрылась дверь. Схватил в процедурной тонометр, ампулу аммиака и назад к бабке.

Бледная, с пустыми глазами, но в сознании, на появление Дэна она, казалось, не отреагировала.

- Евдокия Николаевна, как вы? - Дэн сел к ней на кровать, пощупал пульс, стал затягивать на дряблой руке манжету тонометра.

- Ишь, прибежал как миленький - с укором посмотрела на него старушка, - А чего ж на обходе не зашел?

- Я не успел просто. Разве я мог не зайти! - как можно веселее сказал он, - Вы ж моя любимая пациентка!

Старушка улыбнулась и промолчала.

- Давление в норме, - сообщил доктор показания прибора,- Чем это Вас доктор Шейн так расстроил? - спросил он как можно естественнее и стал снимать манжету.

- Виленович-то? Да он тут ни при чём, - махнула она освобожденной рукой.

И Дэн заметил, как в морщинках у ее глаз блеснули слезы.

Зашел Шейн, поинтересовался все ли в порядке. На что Дэн кивнул. Шейн подошел к кровати, погладил морщинистую руку в старческих пятнах.

- Я собираюсь пройтись до местного магазина,- сообщил он заговорчески, - Предлагаю устроить праздник! Я видел, там у вас продают Клюковку на коньячке. Для поднятия жизненного тонуса по пять капель? Отменная вещь! Вы как, Евдокия Николаевна?

Старушка хитро улыбнулась:

- Я бы от селедочки и соленого огурчика не отказалась.

- Да под водочку! - непроизвольно добавил Дэн.

- Ну, тогда я уже ушел, - невозмутимо ответил Шейн и скрылся за дверью.

- Екатерина нам головы поотрывает, - провел Дэн характерным жестом по горлу, вставая.

- Ничего, у них с Виленычем не зря ж шуры-муры,- парировала бабка, с трудом поднимаясь и, не глядя на Дэна, садясь на кровати.

Дэна буквально пригвоздило к месту. Он то, наивный, думал, что он один догадался, а тут видимо, вся больница об этом судачит.

- Я пока пойду, - сказал он.

- Поди, поди, да и я пойду на обед схожу, - ответила постоялица, - позови там мне кого помочь дойти,- обратилась она к Дэну.

- Так давайте я и помогу. Или сюда обед принесу, как обычно? - уточнил он.

- Нет, я в столовку пойду, - возразила она,- а вы там к вечеру потом приходите, не забудьте про бабку! - погрозила она ему.

- Да уж как тут забыть?! - ответил он, уже выходя.

Он отнес на место тонометр, отправил помочь бабке одну из сестер и пошел в кухню посмотреть, что там на обед.

Дэн несколько раз спускался в столовую, чтобы перенести в свою комнату весь предложенный им с Шейном на сегодня обед. Первое, второе, салат и неизменный компот, да еще с булочкой. Проголодавшийся Дэн не смог ни от чего отказаться. К счастью, магазин был недалеко, и Шейн не задержался, обед к его приходу еще не остыл. Так как сабантуй запланировали на вечер, то принесенные Виленовичем яства так и оставили пока в пакете и принялись за казенную еду.

Что бы ни говорили про грозную с виду повариху, а готовила она хорошо и на продуктах не экономила. Ну, разве что, чуть-чуть. Обед был вкусным и сытным. Порции основательные. И они пытались обедать и разговаривать одновременно. Правда, из всего предложенного Шейн по причине своего вегетарианства ел только салат и ковырялся в рисе, добавленном как гарнир. Но Дэн всегда неизменно приносил ему полный обед, потому что никогда не был уверен, что Шейн не изменит своим принципам питания именно сегодня. И поскольку сегодня Шейн остался им верен, Дэн с чистой совестью доедал его порцию борща.

Честно говоря, картинки, увиденные Дэном в памяти Купчихи, хоть и не повлияли на его аппетит, но покоя ему не давали, и он рад был наконец, поделиться увиденным с Шейном.

- Новости две, - ответил он на невысказанный Шейном вопрос.

- Как обычно, одна хорошая, другая плохая? - уточнил Шейн.

- К сожалению, да, - он переставил тарелки. На второе был рис с запечённой в духовке рыбой.

- Это к счастью! Я подумал, что обе плохие - горько пошутил Шейн.

- Плохая в том, что она не настоящая Купчиха, - Дэн аккуратно извлекал вилкой кости из рыбной мякоти.

- Несмотря на все эти внушительные подробности ее детства? - опешил Шейн.

- Все эти подробности - и есть хорошая новость, значит, скорее всего, она знала настоящую.

- Не факт, - вяло возразил ученый.

- Факт! - уверенно парировал парень, - во-первых, у нее документы, во-вторых, вещи настоящей Купцовой, и в-третьих, все эти подробности бабка придумала не сама, ей их сама Купчиха скорее всего и рассказала.

Шейн снова задумчиво поковырялся в рисе, устало вздохнул:

- Значит ей определенно не сто с лишним лет?

- Нет, ее вывезли из Варшавского гетто совсем маленькой. Она родилась где-то в 1940 году, может чуть раньше, может чуть позднее, - ответил Дэн, не задумываясь, и только не услышав ничего в ответ, поднял глаза от тарелки и увидел ошарашенного Аркадия Виленовича.

- Ты сказал Варшавское гетто? - Шейн смотрел на него как на полоумного, - Вывезли из Варшавского гетто?