Элемента.N

— О, господи! – вздохнула бабуля. — И рассказывала, и показывала, и вообще все уши мне уже прожужжала своим Феликсом. Я, кстати, видела его вчера в рекламе каких-то водостойких часов. Тебе наверно, пока не стоит смотреть, — лукаво улыбнулась старушка. — Он там в мокрой белой рубашке, и выступающие сквозь неё соски, и струи воды по лицу и пронзительно голубые глаза во весь экран. Бррр! Смотри, у меня даже сейчас волосы на руках встали дыбом, и мурашки по всему телу.

Она протянула внучке свою худую руку, всю и впрямь покрытую мурашками, и засмеялась.

— Ба, да, ну тебя! – отмахнулась от неё Вики. — Ты, когда свою кашу варишь, всегда мурашками покрываешься от запаха горелого. Но, согласись, он действительно хорош?

— Лично по мне так чересчур приторный и слащавый. Такие оскомину на раз-два набивают. Толи дело этот мемо! Суровый, молчаливый, брутальный, — ответила Марго и сняла с плиты маленькую кастрюлю.

— Так, отца моего ребёнка прошу всуе не упоминать! – строго посмотрела на бабушку Вики. — Он вне конкуренции! И останется таким во веки веков!

Вики приглашала вчера Дэна на обед, чтобы обсудить кое-какие формальности. И он действительно был суров, молчалив и за пару часов, которые у них пробыл, едва ли сказал более двух слов, одно из которых «да», а второе «нет». Вики не хотела давить, но раз уж со своей девушкой они всё равно расстались, а она носит его ребёнка, то не видела ничего предосудительного в том, что он возьмёт её замуж, ну, или хотя бы даст ему свою фамилию. И на вопрос о замужестве он ответил «нет», а на вопрос о признании отцовства «да».

— Не одобряю я твоё поведение, внучка, сильно не одобряю, — вздохнула бабушка, наливая жидкую горячую кашу в тарелку. — Кашу будешь?

— А там хватит на двоих-то? – заглядывая в крошечную кастрюлю, спросила Вики. — Ты, знаешь, я сама своё поведение не одобряю, но чувствовать себя молодой сильной, здоровой и к тому же беременной так приятно!

— Беременной больным ребёнком, — напомнила ей бабка, наполняя вторую тарелку кашей. — Презрев возложенную на тебя ответственность.

— Ба! — зло сверкнула глазами Вики, — они выполнят свою миссию со мной или без меня. Вот увидишь — выполнят. Всемогущие Боги вернутся и вылечат эту Бирюзовую чуму. Всё, хэппи энд! И не будем говорить на такие нервные темы за завтраком. Приятного аппетита!

И бросив в свою тарелку приличный кусок масла, Виктория принялась активно перемешивать кашу.

— Ты смотри на масло то сильно не налегай, разжиреешь за не фиг делать! Я, когда отцом твоим беременная ходила на пятнадцать килограмм поправилась!

 — Ба, ладно врать то! Видела я твои фотографии после родов — какая была, такая и осталась! –— возразила девушка.

— Правильно, отец твой почти пять килограмм весил, когда родился, ну, плюс всё остальное. Считай, во время родов всё и вышло.

— Вот! А пугает сидит! Конечно, поправлюсь, он же растёт!

Бабушка только покачала в ответ головой.

— Мне, кстати, мать твоя звонила, — сказала она немного погодя. — Они с Лоренцо снова сошлись.

— Кто бы сомневался! Поскулила, поплакала без своего ручного кобелька и приняла обратно. Никогда она особо ни принципиальностью, ни щепетильностью не отличалась. Лишь бы ей было хорошо!

Бабушка чуть не подавилась кофе, откашлялась, но потом всё же спросила:

— Ты сейчас точно говорила про свою мать?

— А про кого же ещё? – хмыкнула Вики.

— Так про себя, любимую, про себя, — сокрушённо покачала головой женщина.

— Вот сейчас было обидно, — надула губы Вики.

— Зато справедливо, — не давала ей спуску бабка. — Разбила пару! А ведь он любит её! Не тебя, её любит. И она его, наверно, любит. Но тебе было всё равно! Я, моё, мне! Добилась своего?

— Нет, не добилась! – рыкнула в ответ Вики. — Но я добьюсь, вот увидишь.

— Чего ты добьёшься?

— Того, что он женится на мне ещё до того, как родится его ребёнок.

— Тьху ты! – Марго отодвинула от себя тарелку. — Весь аппетит пропал. А зачем? Скажи мне, зачем? Ну, сделал он тебе ребёночка, так и хорошо. Родишь, будешь возиться с маленьким, ни один мужик тебе тогда не будет нужен.

— Да? А вдруг эта Ева такая же, как моя мать? Поплачет, поплачет и вновь сойдутся? И у неё будет всё, а у меня ничего. Ну, уж нет! Я хочу победить так, чтобы никаких сомнений ни у кого не осталось, что он — мой. И буду следить, если ни дай бог на кого-то, кроме меня посмотрит – сразу: фу! к ноге! наказан!

— Господи, девочка моя, что-то никак я в толк не возьму, ты любишь его или нет?

— Конечно, люблю! — уверенно ответила Вики, но где-то там внутри неё как щенок вдруг едва слышно заскулило сомненье. Молчать! – приказала она ему мысленно, и оно послушалось. — Хватит этих разговоров!

Она решительно поднялась, и поставила тарелку в мойку.

— Пойду прогуляюсь! – сказала она и чмокнула бабушку в щёку. — Спасибо за завтрак!

Глава 20. Пятый день без Евы