Элемента.T

— Оставайтесь здесь, — скомандовал он Беате. И они с Изабеллой остались на случай, если дверь решит закрыться и их там замуровать. Агата с Анной пошли за ним.

— Уверена, где-то там внизу сейчас заорала сирена и загорелась красная лампочка, — сказала Анна.

В помещении похожем на будку, одна прозрачная стена которой выходила в зал с трубопроводом, стояла перегородка. Арсений постучал по ней пальцем.

— С той стороны это смотрится как стена.

Но со своей стороны они видели дверь и за ней лестницу, по которой можно было в ту часть будки подняться снизу. Как челнок бегал механизм, без устали приклеивая к шарам метки. Шары с метками подавались в эту часть будки и здесь в углублении большого стола замирали, ожидая в едва заметный зазор слюдяную пластинку. Ящики с этими пластинками стояли тут же. Именно их решили уносить.

Они с Анной схватили по два неожиданно тяжёлых ящичка и побежали к выходу. Арсений задержался. Их нужно было уносить отсюда подальше,  и прятать. Ведь это не просто информация, это были жизни тысяч людей. Они хотели сохранить их память потомкам. Но их сил унести столько всего за раз не хватало. А для того, чтобы вернуться, пришлось решать, куда всё это нести.

— Здесь совсем недалеко костюмерная, — предложила Агата. — Давайте туда!

И поскольку других предложений не поступило, они с Анной, сгибаясь под тяжестью груза, посеменили по коридору.

Беата догнала их, когда они уже заваливали поношенными белыми перьями свою ношу.

— Изабелла осталась держать дверь. Надо торопиться, там ещё на пару ходок, — сказала она, тяжело дыша и потирая натруженные руки.

— Остался всего один ящик, — сказала Анна, ставя свои ящики, — он принесёт его сам.

Но Арсений выбежал им навстречу с пустыми руками, если не считать Изабеллу, которую он тянул за собой.

— Уходим, уходим! — скомандовал он.

— Но Алекс, — встала как вкопанная Агата.

— У нас был договор, в случае чего просто сдаваться. Они не будут никого убивать, и их не тронут, если они не окажут сопротивления, — он потянул Агату за руку, — Давай, Агата! Сейчас мы нужны Хранительнице. Когда нас будет больше, мы освободим их.

И они побежали уже знакомым маршрутом.

— Мы вынесли почти весь их элитный архив, — сказал он Хранительнице, которая занималась тем же — складывала свои ящики в углубления в полу. — Ещё я заклинил пустой шар, теперь все их метки клеятся на него, а остальные шары катятся пустыми.

Сама разбирала пластиковые плиты пола, освобождая длинное прямоугольное пространство под ним.

— Я давно придумала это, — делилась она, когда они бросились помогать ей, — Я всегда знала, что рано или поздно вы придёте за мной, и эти ящички – самое ценное, что у меня есть.

— Зачем вообще их хранить, — недоумевала Изабелла. — Если из них можно заново создавать людей, то они всегда будут угрозой.

— Не всё пока мы умеем считывать, а там так много важного и ценного. Того, что могло бы пригодиться вам, их потомкам.

— Глупости, — ответила девушка категорично. — Большинство этих знаний безнадёжно устарели. Вот что это?

Она посмотрела на ящичек, который держала в руках.

— Панфил. Как много людей с именем Панфил есть в наше время? Последний из них умер… вот, пожалуйста, — она достала последнюю в ряду табличку, — В тысяча восемьсот девяностом году. Что ценное он может нам рассказать?

Она ухнула ящик вниз без всякого уважения.

— О, с его лёгкой руки пришла в этот мир легенда о Бессмертной Помещице, — отозвалась Хранительница.

— Просто сказка. Мы уже выяснили, что она никогда не существовала, — поддержал свою девушку Арсений, опуская очередной ящик.

— Она существовала, и более того, жива по сей день, — ответила Хранительница, отряхивая руки и глядя вверх, — Всё, теперь засыпаем землёй. Быстрее! Даже если ваших друзей арестовали, конвейер ещё работает, и девушки не оставят его, пока будут появляться шары.

Она подавала мешки, они вспарывали их и заполняли надёжно закрытое пластиковыми поддонами углубление землёй. Потом высадили в землю цветы, потом засыпали сверху мульчёй, и это поддон стал таким же, как десятки других в этом зале.

— Вы — молодцы! Душ освобождено столько, что я кажется, не просто могу уйти отсюда, я могу улететь, — сказала Хранительница, довольно потирая руки.

— А вы умеете летать? — спросила её Агата.

— Конечно, нет, — улыбнулась она. — Но в каждой заточённой душе часть меня. Моя жизненная сила. Чем больше душ я создам, тем становлюсь слабее. Не возвращаются души, не возвращается и моя сила. Теперь я могу отсюда уйти. И это мой прощальный подарок.

— Атэн! — сказала она, поворачиваясь к стеклянной стене. — Онд!

И они уже уходили, а Агата всё не могла оторваться, глядя, как крошечные шарики раскалываются как орехи и из них к потолку летят воздушные шары, единороги и разноцветные щенки.

Вы свободны! В добрый путь!

Глава 36. Проклятье

— Ну, что мистер Железные Яйца? Готов?

Прозвучал голос в голове у Дэна, и одновременно невыносимо заломило виски.