Элементы

Архангел умолк, перечисление процедуры подготовки потопа не доставляло ему удовольствия.

– И что дальше? – спросил притихший Ученик.

– Вода как Единый Элемент воспринимает болезнь отдельных клеток на уровне Духа в качестве их обездушивания и направляет к ним свои запасы на оздоровление.

– Получается, Всемирный Потоп – это благо, помощь Человеку со стороны Воды? – заметил Учитель. – Поразительно.

– Одухотворенная Суть заполняет собой бездуховное пространство? Это жертва, – сказал Ученик.

Прилив закончился, как и день. Сен-Мишель погрузился во тьму. Два человека и один ангел смотрели на отражение луны, выглядывающей из-за стен монастыря, и думали о воде. Сколько тел забрала она, сколько жизней впитала, сколько раскрытых от ужаса глаз видели ее последней, и всем им она спасла души, ибо принесла с собой в их пустые оболочки дух по возложенному на нее предназначению Основного Элемента.

Доведись вам побывать в Сен-Мишель, в любое время, как получится, заберитесь на западную монастырскую стену и присмотритесь к побережью, там обязательно увидите осколок плоской скалы, хранящий разговор между Учеником, Учителем и Архангелом Михаилом. Не поленитесь добраться до скалы, чтобы посидеть на влажной каменистой спине, промочить ноги в прохладных водах залива, и да не коснется вашей души Потоп, дабы избежать его всемирных последствий.

Мы все заблудились

Адам не любил яблок с самого рождения, хотя не знал, было ли оно, ничего не помнил из детства (его будто и не было), словно в непроглядном тумане пряталась юность, и там же заодно скрывалась его мать. Адам просто однажды открыл глаза и… вот он уже есть. Когда вы просыпаетесь в своих постелях, вы тоже новы, но ощущения своего тела (не всегда приятные), воспоминания снов (лучше бы их не было) и осознание себя как индивидуальности с прошлым (в соответствии с возрастом) моментально приводит ваш внутренний мир в равновесие.

Всего этого Адам, вошедший в Мир в готовом теле, был лишен. Ничего не беспокоило по причине новизны, ни о чем не думалось по причине пустоты – кошмар. Помимо отсутствия на белоснежной карте истории жизни Адама матери, в наличии не было и отца. Нет, он, конечно, имелся и вел ежедневные беседы с сыном, но по непонятной причине не являл свой облик. Представить себе подобное можно, но уж больно печальная получается картина, а это, в свою очередь, негативно влияет на пищеварение – отсюда, видимо, нелюбовь к яблокам.

Ева, напротив, обожала фрукты, все, что попадались ей под руку, не брезговала она и яблочками, долго смакуя их мякоть прелестным ртом на глазах Адама и смешно выплевывая косточки, сначала на ладонь, а уж потом на землю. Возможно, ее легкий нрав объяснялся тем, что она также не имела матери и довольствовалась редким общением с невидимым отцом, но у Евы был Адам, ее прошлое, ее точка отсчета. Первое, что она увидела в своем Мире, был он, первородное, а если точнее первозданное, одиночество Еву не коснулось. Ее Раем стал прежде всего задумчивый Адам, а уж потом праздно голосящий Сад, полный плодоносящих древ и порхающих птиц. Между ласк шелковистых трав и печальным омутом его глаз Ева всегда выбирала погружение в таинственные воды человеческой сути.

Адам, в свою очередь, обнаженный отсутствием опыта, искал опору в будущем, подолгу пропадая в райских кущах, не желая делить свое одиночество с Евой. Отец в такие минуты никак не проявлялся, предоставляя возможность сыну поработать самому с собой. Натыкаясь в самых неожиданных местах бескрайнего Сада на Еву (для которой встречи, естественно, неожиданными не были), Адам отводил глаза от ее пристального взгляда и старался побыстрее закончить разговор. Все это выглядело приблизительно так.

Ева:

– Адам, вот и ты!

Адам:

– Вот и я.

Ева:

– Что делаешь?

Адам:

– Живу.

Ева:

– Как поживаешь?

Адам:

– Так же, как и всегда.

Еве нужны были омуты Адама, она чувствовала (как всякая женщина), что они есть врата, хотя и не догадывалась к чему. Чтобы увлечь его, Ева говорила:

– Пойдем, отведаем яблок, моих любимых, ярко-красных.

– Ты же знаешь, я их не ем, – сердито отвечал Адам и спешно покидал огорченную Еву.

Подобные встречи происходили с завидной частотой во множестве вариаций, но всегда с одинаковым исходом. Он не открывал ей душу и рушил ее мир, она, не понимая его, настаивала на своем (яблоке) и отторгала его, Отец молча наблюдал и наконец констатировал:

– Они заблудились.

Адам мечтал о будущем, жил этой мечтой, но отвергал его из рук Евы (яблоко познания преспокойно висело на ближайшем древе), не зная, что именно для этого пожертвовал свое ребро.

Ева жила настоящим, наслаждаясь дарами Сада, но ей не хватало главного приза от Отца – ее Адама. Для полноты настоящего в нем должен был присутствовать он, но, пытаясь вовлечь желанный плод в свою орбиту, она выталкивала его через одиночество, через непонимание себя из Сада, совершенно не подозревая об этом.