Елена – неПрекрасная история (СИ)

Поняла, ещё немного и она сорвётся, выплеснет на подруг то, что накипело, обидит ненароком.

— У меня аппетит пропал, — резко вырвалось у Елены и она, развернувшись, торопливо покинула кабинет.

С трудом Лена дождалась рабочего дня, вечером старательно улыбалась сынишке и только ночью, включив душ, она разрыдалась в ванной, завыла от душевной боли. Одиночество сгрызало изнутри и безумно хотелось человеческого участия. Не материнского, не сына, а мужского. Чтобы был тот, кто обнял, прижал к себе как маленькую девочку и не выпускал из объятий. Жизненные трудности, что валились на неё — закаляли, делали сильнее, но, как и всякая женщина, она мечтала хоть иногда спрятаться за надёжной, широкой спиной и услышать: «Не переживай! Я всё решу!»

«Ну почему? Почему?» — в который раз срывались у неё вопросы сквозь всхлипы.

Уже на следующий день к ней в кабинет заглянула Вера. Присела за стол, смотря на Лену с тревогой в глазах:

— Ты чего это вчера на Аньке сорвалась-то? Она в чём виновата? Да и Надя…

— Да знаю я, Вер, — оборвала подругу Лена и, закрыв глаза, прошептала: — Знаю! И Надя не при чём, и Игорь, и никто вообще, — посмотрела на Веру взглядом, в котором плескалась боль, а губы растянула в улыбке: — вот такая я тварь! Завидую Аньке! Сволочь я!

— Да нет, — Вера, грустно улыбаясь, вздохнула. — Просто…

— Недолюбленная, — продолжила за неё Елена, — Недотраханная, вредная баба.

— Прекрати! — недовольно свела брови на переносице подруга. — Всё у тебя сложится, просто должно прийти твоё время.

Но Лена лишь усмехнулась и мотнула головой:

— Не сложится. Ты же знаешь — читаю книги, а там любовь и истинные пары, и всякая дребедень. С юности эту херню читаю, вот и забила свою голову мечтами. Хотя нет, есть замечательные мужики, работящие, верные, страстные! Только мне вчера жизнь очередной пинок под зад дала и средний палец показала. Недостойна я мужика хорошего. Да и не хочу больше ждать, уже не верю.

— Лен, — протянула Вера взволнованно.

— Я знаешь, что подумала, — усмехнулась Лена и бросила быстрый взгляд на дверь кабинета. Убедившись, что та закрыта, понизила голос и, наклонившись тихо проговорила: — есть же сайты торгующие секс игрушками? Вот и закажу себе что-нибудь, а мужики пусть катятся лесом!

А Вера, смотря с горечью на подругу, поняла, что настигло Елену разочарование. В своей судьбе, в своём счастье и в мужчинах.

Глава 3

Утро выходного дня. Стоило тренькнуть дверному звонку, как сынишка галопом помчался открывать дверь и сразу до Елены донёсся его радостный крик:

— Бабуля!

— Здравствуй, здравствуй, мой ангелочек! Дай я тебя обниму, дай поцелую.

Услышав голос мамы — Валентины Петровны, Елена улыбнулась и вернулась к прерванному занятию. Стоя на табуретке и приподнявшись на носочки, она забивала гвоздь, чтобы повесить карниз.

— А мамка где твоя делась? — донёсся до Елены вопрос и сынок со вздохом доложил:

— В комнате, вешалку плибивает.

Лена услышала шуршание пакетов и ударила молотком. Ещё раз и ещё, пока дюбель не вошёл в стену наполовину.

— Тёма, отнеси пакеты. Что у вас тут произошло? — спросила пожилая женщина, заходя в зал, а Елена, нахмурившись, медленно повернулась к матери. Тёмка, счастливо пыхтя: «Подалки!» — потащил пакеты на кухню.

— Мам, ты опять? — мрачно спросила Лена.

— Здравствуй, дочь. Так что случилось? Карниз упал?

— Мам! — повысила голос Лена. — Какие подарки? Откуда деньги?

— А ты на меня не кричи! — оборвала мать Елену. — Я что, порадовать внучка не могу?

— Мама-а-а, — протянула Лена, слезая со стула и отмечая её осунувшийся вид.

На копеечную пенсию воспитателя детского сада особо не разгуляешься и мать Елены, как и большинство пенсионеров, просто выживала, растягивая подачку государства. Вот и приноровилась пожилая женщина ездить в село, что находилось в семи километрах от их города и у обычных жителей скупать овощи, фрукты, зелень — когда с чем повезёт. А потом, накинув сверху по двадцать рублей, всё это перепродавала, стоя в проходных местах, да у входа в магазины. С этих денег Валентина Петровна и покупала вкусности для дочери и внука.

Всё бы ничего, но вот полицейские гоняли таких спекулянтов, штрафовали, но самое главное для Лены было здоровье матери, которое, к сожалению, было очень шатким.

— Мам! Я же просила тебя больше не ездить! — не сдавалась Лена, грозно смотря на Валентину Петровну. — Конец ноября, на улице мороз, а ты стоишь на улице! Заболеешь, на лекарства больше потратим, нежели ты заработала!

— Ох, Алёнка, — Валентина Петровна присела на диван и мягко улыбнулась: — не бухти. Я с собою термос с горячим чаем брала, да и одевалась как капуста в несколько слоёв. Так что видишь — даже насморка нет, зато копеечку заработала. Иди вон лучше на кухню — я там продуктов принесла и главное курочку вам купила. Хоть суп нормальный, не пустой дитю сваришь.

В горле Лены встал ком, а к глазам подкатили слёзы, но она упрямо мотнула головой:

— Курочку она купила, да у меня через неделю зарплата и я сама…

— Ну да, ну да — сама. Иди уж, — улыбалась мать, смотря с теплотой на дочь.