Элеонора Августа

– А вдруг нет? – неприветливо спрашивал капитана генерал. – Вдруг не зацепится, вдруг сомнут его горцы, скинут в реку?

Волков сомневался, сомневался сильно. Перед ними были те солдаты, что почти не знали поражений, об упорстве которых ходили легенды.

Кленк не ответил на этот вопрос. Подъехал Роха. И, поняв, о чем говорят офицеры, сказал:

– По мосту сразу хотите идти? Опасно, и арбалетчики вам закидают правый бок болтами. Мы же даже не знаем, сколько их. Может, не все тут, на глазах, может, за домами на улицах еще есть.

– Все так, но нужно попробовать. Коли успеют построиться и упереться, так я задним шагом отойду. Главное, чтобы от моста меня не отрезали, – отвечал Брюнхвальд. – А вы, майор, не давайте арбалетчикам свирепствовать.

Да, в этом, конечно, смысл был, враг едва начал вставать в строй. Только первые линии сержанты ровняли. А к строящимся рядам еще бежали и бежали солдаты. Хорошо поймать не готового к схватке врага. Хорошо.

Все смотрели на кавалера, ждали только его решения. И тянуть было нельзя: враг приходил в себя, собирался, строился. Надо, надо было рисковать, имелся шанс, что враг в сумятице, в скученности на площади и улице не построится как следует. Даже места там недостаточно. Если войти на ту сторону да потеснить его, загнать на узкие задние улицы, не дать работать арбалетчикам, отсечь врага от его обоза… Да, все это было весьма заманчиво…

– Двумя ротами, – принял решение Волков. – И вы не ходите, пусть колонну ведет Хайнквист.

– Я собирался вести…

– Я знаю, – оборвал полковника генерал, – но я не хочу тут, в этих чертовых горах, остаться без последнего полковника. Поведет колонну капитан-лейтенант Хайнквист. И просите его быть осторожным и беречь людей, слышите, Карл, велите ему беречь людей, нам их здесь негде нанимать.

Пока Брюнхвальд не уехал, господа Габелькнат и фон Каренбург заговорили с генералом.

– Господин генерал, дозвольте нам идти со штурмовой колонной, – попросил за обоих Габелькнат. – Не то на войне были, а в деле так побывать и не довелось.

Волков взглянул на них едва ли не раздраженно: глупые сопляки, – но запрещать им этого он не хотел, да и в колонне настроение будет получше, если молодые господа окажутся во главе нее.

– Не забудьте перед тем помолиться, господа, – произнес он. – И не вздумайте потерять мой флаг.

Рохе ничего говорить было не нужно, он поехал к своим людям, чтобы выдвигаться с ними к обрывистому берегу реки и там завязать перестрелку с арбалетчиками врага, чтобы отвлечь их от колонны, что собиралась переправляться через мост.

Протяжно и, как всегда, резко зазвенела труба: в штурмовую колонну стройся. Барабаны стали выбивать дробь: готовься. Солдаты первой и второй роты стали становиться плотнее, в голову колонны пошли доппельзольднеры, старики в хорошем доспехе, сержанты становились на края. Некоторые – у кого были щиты – доставали их из обоза: от арбалетов то что нужно. Габелькнат встал в первый ряд. Сумасшедший. За ним фон Каренбург рядом со знаменосцем и капитаном Хайнквистом. Все торопились. Пока на той стороне, за мостом, еще не закончил построение враг, надо было начинать. Труба заиграла: в атаку! Барабаны сменили дробь на мерный ритм приставного шага. Колонна пошла. Двинулась к мосту.

Так и началось дело при Бёльденгене.

Пока колонна шла к мосту, стрелки завязали перестрелку с арбалетчиками врага на том берегу. Наученный горьким опытом Вилли не подходил близко к краю оврага; оседлав возвышенности, стрелки стали стрелять со ста пятидесяти шагов по укрывавшимся за расписными павезами арбалетчикам. С такой дистанции арбалетные болты защищенному даже легким доспехом человеку вреда почти не причиняли. А вот аркебузная пуля пробивала павезу и могла ранить, а уж от мушкетной так мало что могло уберечь. Ей главное попасть, а вот с этим у стрелков было хуже, чем у арбалетчиков. Так и перестреливались лениво – одни не могли причинить большого вреда, другие попросту мало попадали.

А колонна Хайнквиста тем временем уже подошла к мосту. И Волкову было не до стрелков. Едва колонна вступила на мост, как ей навстречу двинулась баталия горцев. Не все горцы еще собрались на площади, и не все из собравшихся построились, но они уже были готовы дать отпор. Шагали в десять рядов по сорок человек.

Волков оскалился, как от боли: вот тебе и «повезет», горцы есть горцы, застать их врасплох – большая удача, а уж коли построились… Он обернулся к Фейлингу.

– Господин Фейлинг! Скачите к Хайнквисту, пусть отходит, пусть трубачи играют отход.

– Что? – Молодой человек с восхищением смотрел на движущуюся по мосту колонну, он поначалу даже не понял, о чем его просит генерал. – Отступать Хайнквисту?

– Езжайте, что же вы стоите! – заорал кавалер.

Тут терять времени было нельзя, сейчас, как только голова колонны выползет с моста, она тут же упрется в баталию горцев, а та неминуемо охватит ее еще и с флангов, сомнет и затопчет. А еще все арбалетчики врага бросили пустую перестрелку со стрелками Рохи и Вилли и обрушили на мост ливень из болтов.