Элеонора и Слёзы Ангела

Музыка смолкла, стал слышен ровный шум далёкого водопада, сверкавшего в лучах заката розовым золотом. Но когда Элеонора открыла глаза, звук оказался шипением радиоприёмника, оставленного на краю дивана.

Бесцветный пасмурный день, дождевые капли на оконном стекле. Куртка вместо одеяла.

Девушка сонно провела ладонью по лицу, медленно встала. Отправилась в ванную, умылась неторопливо и тщательно. Вернулась в комнату, достала из магазинного пакета жестяную баночку с напитком и шоколадный батончик. Нажала кнопку на радиоприёмнике, переключая с замолчавшей частоты на другую станцию.

— Произошли подтопления транспортных коммуникаций, объектов инфраструктуры и жилых массивов. Коммунальные службы оперативно приступили к ликвидации последствий непогоды. — Диктор произносил слова с такой надменностью, будто совершенно искренне считал описываемые события своей личной заслугой. — Напомним, после ливня полностью блокировано движение в центральной и южной частях города. Переходим к международным новостям…

Элеонора, продолжая жевать, подошла к окну. Ветер нёс по небу беспросветные тучи и качал тонкие ветки деревьев. Пешеходные дорожки скрылись под мутными лужами почти полностью. Уже начинались сумерки, но без синего вечернего оттенка, просто понемногу темнела дневная серость.

Ещё пара глотков напитка — и за дело. Канцелярские ножницы с синими пластиковыми ручками отыскались в сумке не сразу. С их помощью девушка аккуратно разрезала магазинный пакет на две одинаковые части, обвернула ступни поверх носков, сверху скрепила скотчем, сделав что-то вроде непромокаемых чехлов для ног, и надела сапожки.

Сумка с вещами отправилась на плечо, шарф — на шею, свёрток с разобранным луком — за спину. Теперь свериться с картой на дисплее коммуникатора — и на улицу.

По лужам к железнодорожной станции, направо. В обход длинного  поезда, вереницы тёмно-зелёных товарных вагонов. Осторожно вверх по мокрой насыпи. Через рельсы, глядя по сторонам. На узкую полузатопленную дорогу, тянувшуюся вдоль городской окраины мимо бетонных заборов, рядов тускло-красных железных гаражей, тёмных строений, похожих то ли на заводские корпуса, то ли на склады.

— Ты же помнишь, Элли, с твёрдого покрытия сходить нельзя, — она заговорила с собой. — Лучше по лужам, чем по минам в грунте.

Вода, впрочем, оказалась не такой уж глубокой. И почти отступила, оставаясь только в выбоинах от взрывов, когда начался пустырь, поросший чахлым кустарником и редкими деревцами.

Потемнело. В далёких домах засветились первые огни, жёлтые прямоугольники окон. Дорога свернула влево, к смутным силуэтам разрушенных построек у горизонта.

Элеонора остановилась, ещё раз сверилась с картой на экране. Достала из кармана раскладной ножик, разрезала свёрток с оружием. Выложила части  прямо на асфальт, быстро установила и привинтила плечи лука к рукоятке.

Затем вынула из сумки тетиву. Сначала надела петлю на один конец и поставила его у правого сапожка.

Наклонила оружие влево, переступила через рукоятку и взялась за верхнее плечо как за рычаг, упиравшийся в заднюю часть бедра.

С усилием надавила и принялась сгибать лук до тех пор, пока не смогла надеть вторую петлю тетивы.

Последняя миля по ещё различимой ленте дороги до остатков посёлка. Чем ближе, тем медленнее и осторожнее шаг.

Справа — руины, зловещие бесформенные груды раскрошенных бетонных плит и кирпичей. Слева — тёмно-серые ангары, стоявшие в ряд. Широкие и высокие, с пологими скатами крыш. Там же — мерцавшие жёлто-оранжевые огни, пламя на ветру. Впереди — только поле, исчезавшее в темноте.

Осторожно налево, обходя завалы, искорёженные куски металлических конструкций, толстые цилиндры гильз от снарядов. Дальше, в укрытие за измятым и продырявленным микроавтобусом. Светлым, как и куртка, позволявшим не выделяться на его фоне.

Старые ржавые бочки с горевшими в них дровами, большой яркий костёр, полыхавший чуть поодаль, у остатков разрушенного кирпичного строения. Вдобавок из приоткрытых ворот ангара лился белый электрический свет.

Полдюжины охранников с автоматами медленно курсировали по периметру освещённой области, то приближаясь к огню, то почти выходя за пределы видимости. Киборги, судя по размеренным механическим движениям и чётким прямолинейным маршрутам.

— У нас всё готово! Приём! — Заявила рация грубым, скрипучим баритоном, едва лишь Элеонора её включила.

— Ожидайте! — Кто-то ответил вкрадчиво, медленно, растягивая слова. — Ищем бронированный транспорт. Небольшая задержка. Приём!

— Мы ведь уже обеспечили охрану! — Пробурчал собеседник с недовольством.

— Это очень важный товарищ! — Неспешно пояснил вкрадчивый. — Он уже управлял подобными объектами. Ему нельзя рисковать. Приём!

— Ну ладно, лишь бы сумел открыть эту штуковину. Неохота мёрзнуть всю ночь.

Из ворот ангара вальяжно, вразвалку вышел владелец баритона, тёмный силуэт, широкоплечий и высокий человек. Опустил руку с рацией. Потоптался на месте, осмотрелся с начальственным видом, подозвал жестом одного из искусственных вояк.