Эльф

– Да, сестра, ты изменилась, теперь я вижу. Ты можешь объяснить мне такое нерациональное поведение моего сына? – королева внимательно смотрела на неё. – Я надеюсь, это не то безрассудное чувство, о котором всё время рассказывает Создатель?

– Сестра, – Мирабель расправила плечи и сложила руки на платье, – молодого принца нельзя отправлять в Нижний мир. Если он познает чувства, ему будет сложно править разумом.

– Тогда мы оставим этот вариант на самый крайний случай. Пусть Мари возвращается быстрее. Девочки ждут её.

– Ты уверена, что Создатель говорит правду? Она вложила в наш народ силы воинов, но в нашем мире никогда не было вражды. Может быть, она спланировала всё заранее?

– Сестра, мы не можем знать наверняка, но я верю ей.

На лице Мирабель отразилось сомнение, но она сказала:

– Хорошо, моя королева.

Глава 4

– Где ты будешь сидеть? К иллюминатору хочешь?

– Да, хочу! – Степан опустился в кресло около окна. Он летал с матерью только один раз, отдыхать в Китай. Точнее, Степан отдыхал, а Светлана обменивалась опытом.

– Долго лететь, мам?

– Три с половиной часа. Я буду спать.

– А я в окно смотреть. И фоткать. Ник фотки просил, – Степан вздохнул.

– Фотографируй, когда над горами будем лететь, и особенно к Бухаресту подлетать, – Светлана сделала вид, что не заметила вздоха сына. За несколько месяцев ребята сильно сдружились. И хоть у Никиты и не хватило наглости самому попроситься в Румынию, это активно делал Степан, надоедая матери просьбами взять с собой ещё и друга. Но в этой поездке Светлане не нужны были лишние глаза и уши. Поэтому она обещала взять их обоих летом на море. А сейчас Ник остался коротать каникулы в стенах школы с вечным дежурным Сергеем Вольфовичем. Но Светлана просила тренера позволить детям хотя бы выспаться на каникулах, постоянно намекая в разговоре, что из Румынии можно вывезти целых пять бутылок настоящей цуйки[9]. И хоть тренер и не злоупотреблял, но посидеть в хорошей компании старых друзей, вернувшихся с охоты, было делом святым.

– Мам, а этот… как его… Григор, твой знакомый, он вообще кто?

– Мой старый учитель.

– Учитель? Имя у него какое интересное.

– Нормальное румынское имя. Мать была охотницей из Румынии, а отец русский.

– Он тоже бывший охотник?

– И да, и нет. Он как Славик. На охоту не ходил, а занимался наукой.

– А откуда ты его знаешь? Ты в Румынии училась?

– Нет. Он раньше в России жил. Учил нас с твоим отцом. А потом как-то всё закрутилось, и он уехал на родину матери. Живёт в их старом родовом поместье. Отдыхает на пенсии.

– Ух ты! У него свой замок!

– Ну, замком назвать тяжело. Так, небольшой домик у подножия гор. Но там очень красиво. И зимой, и летом. Приедем, будем на лыжах кататься. Там классно. Ещё Григор отменно готовит. У них выпечка своя в деревне. Сосед держит маленькую пекарню. Охотники свои есть. Мясо у них покупают.

– Чьё?!

– Степан, ну естественно, животных: кабан, косуля, ещё кого-то.

– Я уже испугался.

«Отопень»[10] встретил их надвигающимися тучами. Самолёт успел приземлиться, но уже после прохождения паспортного контроля за стенами аэропорта началась метель.

Машина, которую Светлана заказала заранее, ждала их на выходе из терминала. Улыбчивый юноша отдал ей ключи, на румынском пожелал счастливой дороги и попросил быть аккуратной, так как снегопад шёл с гор, а им с сыном как раз туда и надо было.

– Мам, а я не знал, что ты говоришь на румынском.

– В пределах необходимого минимума.

– Сколько ехать?

– Ну по такой погоде часа четыре, не меньше. Летом можно часа за два-три добраться. Так что фотографируй пока окрестности. А то уже скоро темнеть начнёт.

Но наигравшись с фотоаппаратом в самолёте, Степан засопел в машине спустя двадцать минут пути. Светлана поймала какое-то местное радио. Она уже успела отвыкнуть от румынского языка. У Григора она была дважды: когда убили мужа и три года назад, когда приезжала за лекарством для Степана. Старый профессор изготавливал его в лаборатории в подвале своего каменного дома.