Эльф для счастья

— Нет, господин, — угрюмо ответил тот, завозившись. — Что-то желаете?

В его голосе переплелось много разных эмоций, однако мне было совсем не до того, чтобы обращать внимание на подобное. Дёрнув плечом, я просто спросил:

— Что ты там наболтал госпоже про свою эмоциональность, отчего она так разволновалась?

Последнее мне никак не удавалось понять. «Ну да, есть определённый тип рабов, которые плохо контролируют эмоции, потому что их учат не скрывать их, но не этим же Джина была так встревожена?» — раздумывал я, однако не стал её сильно расспрашивать, а наоборот, постарался успокоить, как мог.

— Правду, господин. — Алек явно решил продолжить меня раздражать, ведь ему уже говорилось не называть меня так.

— Какую именно? — уточнил я. — И прекрати так ко мне обращаться. Моё имя Алан. Какое-то время он молчал, а затем ответил:

— Просто сказал, что могу непроизвольно расстроить её, обидеть, разозлить, даже предать. Я иногда не контролирую это... Алан.

Я выдохнул, глядя на девственно-чистый белый потолок комнаты принцессы.

— Ты бы не смог ей никак навредить, так что с «предать» перегнул, пожалуй. Да и обидеть как-то серьёзно тоже навряд ли бы вышло. — Усмехнулся в ответ.

Мне хорошо запомнилось, как примерно вели себя рабы его профиля. Каждый из них приносил неиссякаемый запас развлечений для хозяев в виде наказаний самих себя, ведь даже если раб и был уже запуган до крайности, боясь попасться на глаза владельцу, он всё равно непроизвольно лажал по мелочи, за что получал снова и снова, пока не умирал. Печальное зрелище.

— Я не хочу рисковать. — Алек вздохнул. — Зато ты теперь исполнил свою угрозу. Я принадлежу тебе.

При последних словах он хмыкнул, а я тихо засмеялся.

— Надеешься вывести меня из себя, чтобы получить наказание?

— Если бы я мог вообще избавиться от этого. — Черноволосый эльф явно не был в восторге от собственного предназначения.

Что ж, я его понимал.

— Знаешь, давай так. — Мне хотелось пойти ему навстречу. — Как только ты почувствуешь непроизвольное желание сделать что-нибудь эдакое, то начинаешь называть меня господином. В остальное время я Алан.

«Может, получится понять, как часто и что именно он может учудить не по своей воле? Нельзя же на него злиться, когда знаешь, что он неспециально», — решил я, поглядывая на него.

— Я. — Он тихо выдохнул. — Я попробую, Алан. И спасибо... Если бы не ты, то я бы никогда во всём госпоже не признался.

— Стало легче?

В чём-то я даже мог ему посочувствовать. Мне было известно, как иногда тяжело что-то скрывать от хозяина. В особенности, когда это «что-то» само так и просится наружу.

— Намного, — ответил раб. — Хотя я пока и не понял, как всё отразится на мне в будущем.

— Джина хорошая, пусть и прячет это за маской суровости, — с теплом в голосе заметил я и, вспоминая первые дни на корабле, улыбнулся.

Тогда мне было на самом деле страшно из-за неопределённости того, как и что будет дальше. Теперь же я находился во дворце, будучи мужем принцессы и свободным, а вскоре собирался стать отцом, что до сих пор оставалось просто невероятным.

— Она и раньше такой была. — Алек мечтательно вздохнул.

Меня снова кольнула ревность, и я схватил подушку, стаскивая её с кровати, чтобы приложить его по излишне эмоциональной голове.

— Не забывай, кто муж, а кто раб. — Мне всё же удалось справиться с порывом, а потому подушка была сброшена на пол, и я комфортно расположился на другой.

В постели находилось вполне достаточно подушек для того, чтобы отдать одну Алеку. На полу было дико неудобно спать, что я знал по себе, несмотря даже на мягкий ковёр.

— Я помню, Алан, — негромко проговорил черноволосый эльф, заставляя меня на него покоситься. — И не полезу вперёд тебя. Ты законный муж, и у вас с госпожой скоро будет ребёнок, что я понимаю. Но только я боюсь сам себя.

— А часто вообще это всё проявляется? — поинтересовался я, надеясь на то, что тот уже заметил в подобном какую-то закономерность.

— Не знаю. Временами бывало, что месяцами об этом не вспоминал, а иногда часто.

«Мда. Негусто. Я надеялся, что он хоть немного поможет мне сориентироваться в этом», — пришло ко мне понимание, что нисколько не радовало.

— Отчего это зависит тоже не знаешь?

«Может, хоть это.» — предположил я, не теряя надежды.

— У меня ни разу не было хозяина, чтобы понять, на что идёт такая реакция. Возможно, это какая-то эмоция, слово, жест.

Я тихо вздохнул и снова уставился в потолок.

На этот раз мы с любимой решили не испытывать судьбу и оставили Алека в спальне, как настоящего личного раба, чтобы к нему не цеплялись другие и поменьше ходило пересудов среди слуг. Ещё было решено перестроить позднее наши покои, чтобы и в самом деле сделать ему отдельную комнату. Насколько я помнил, Джина говорила что-то про изменение некоторых законов, но до этого было ещё далеко, а проблему требовалось решать здесь и сейчас.

— Возьми в шкафу себе плед. Сегодня прохладно, — разрешил я, снова укрывая жену, что раскрылась во сне.

— Спасибо.