Эльфийка-оборотень

Стори еще раз глянула вниз на Кнута, и пошла вслед за другом.
В общем зале гостиницы, сидя за столом и попивая горячее вино, Стори ждал Тауир. Только увидев ее, парень подскочил со своего места и оказался рядом. Хари, увидев это, прошмыгнул мимо парочки, и уселся за стол рядом с сестрой, которая настраивала свой музыкальный инструмент.

– Ну и на что ты же обиделась, дорогая? Расскажи-ка мне, пожалуйста. Ты была так резка, что я совсем растерялся, и даже действительно хотел сначала вернуться к Шазури.

– Не вернулся?

– Нет. Но и тебя догнать не решился, поэтому просто пошел бродить по городу. А куда направилась ты? Где ты была?

– Мы гуляли с Хари.– Призналась она.– Разговаривали.

– Обо мне?

– О тебе…

– И до чего же договорились?

– До того, что все у нас с тобой хорошо,– Стори решила, что глупо ссориться с Тауиром, ведь он ни в чем не виноват. Сейчас он искренне любит, и нужно дорожить этим моментом, нужно ценить и уважать его чувства, нужно… беречь его. Стори обняла любимого, и крепко к нему прижалась.– И что никому я тебя не отдам.

– Ха! Не отдаст она!– Тауир поцеловал Стори в лоб.– Да ты для начала от меня не отделаешься, дорогая. Никогда. Что бы ни случилось, я буду с тобой.

Хорошо бы так и было…

***

С того дня, как Стори познакомилась с Шазури, прошло две недели. Бладен с остальными артистами вернулись в горы, а балаган Дугалда (которого Стори так и не удалось увидеть) отправился пережидать остаток зимы в Тирасе. Стори было одновременно и грустно и радостно смотреть им вслед из окна своей комнаты. Радовалась она тому, что Шазури наконец будет далеко от Тауира (все эти дни она постоянно оказывалась рядом, даже завтракать и ужинать приходила в их гостиницу), а грустила потому, что через несколько дней балаганщики будут в ее родном городе, где она так давно не была. Может быть даже Торис и Канэд придут посмотреть на представления…

– Хватит уже грустить!– Сказал Хари, когда они в очередной раз отправились кормить Кнута.– Уже и меня раздражает твоя кислая мина, представляю, как Тауир извелся – он же оборотень, все чувствует.

– А я при нем всегда весела,– всхлипнула Стори. Она смотрела на своего волка, который теперь стал для нее совершенно чужим, и по щекам текли слезы.– Я умею скрывать эмоции когда это нужно.

– И от Мэлло?

– От него нет. И от Нурвил тоже.– Стори рассказала другу о сильфиде. Смысл скрывать от него что-то, если он и так знает все секреты.

– Бедные существа…

Все время, пока Стори находилась рядом с любимым, она была действительно счастлива, и старалась наслаждаться каждым моментом, но как только оставалась наедине с собой – тут же заливалась слезами. Город казался ей чужим и холодным, энни за окном недружелюбными и скучными, а собственная жизнь – сплошной ошибкой. Она все еще не могла поверить, что променяла верных друзей и семью на оборотня, которого знает всего несколько месяцев, но она не может его потерять. Не переживет. Слишком уж сильно любит. Почему она в принципе должна его потерять, Стори не знала, но и рисковать не хотела. Иногда, смотря на свое отражение в зеркале, она видела кого-то чужого – помешанную на любви эльфийку с серыми безжизненными глазами. Она, Стори, такой никогда не была.

Понимали это и Мэлло с Нурвил, и в однажды не выдержали. Как-то вечером, когда Хари остался в своей комнате один, над его ухом раздался тонкий звон колокольчиков, а в окно постучали.

– Нурвил?– Удивился Харидур, а затем открыл форточку:– Мэлло? Что-то случилось со Стори?

– Случилось!– Сильфида зависла прямо перед лицом рыжего.– Она страдает, и мы, как ее друзья, обязаны ей помочь.

Мэлло взмахнул крыльями в знак поддержки.

– Что надо делать?– Хари был готов.– Я помогу всем, чем смогу!

– Для начала нужно рассказать обо всем Тауиру, Бладену и всему балагану.

– Нужно, я давно это говорил!– Кивнул Хари.– да вот только Стори мне запрещает. Она рассказать не даст.

– А она и не должна знать. Соберем всех в общем зале, когда Стори не будет, и расскажем. Но вот только куда деть нашу эльфийку-оборотня?..