Эльфийки бывают разные. Книга 1 (СИ)

с их территориями можно встретить. Хотя эльфам принуждать женщин к близости не

приходится – те, скорее, посчитают такое за честь.

Вообще эльфы такие снобы, что редко снисходят до связей с другими расами, но

бывают и исключения. Когда какой-нибудь напыщенный остроухий покидает свои земли,

желая попутешествовать или по делам посетить Мадарскую империю, то вполне может

снизойти до хорошенькой туземки. Они людей именно так и называют. Туземцами. Или

дикарями. Мама рассказывала об этом, когда еще была жива и я просила ее поведать что-

то о сородичах. Но говорила она о прежней жизни с неохотой, да и давно уже не разделяла

взглядов эльфов.

Я же вообще воспитывалась как обычный человек, так что считала себя одной из

них. И зная о заносчивости сородичей, не слишком-то горела желанием с ними

встречаться. Эльфы считали себя эталоном красоты и величия. И относились к остальным

разумным свысока. При этом не гнушались торговать с людьми и использовать их для

своего обогащения. Светлые эльфы хотя бы выступали на стороне людей при конфликтах

с орками и их правящей прослойкой – тарнами. А вот темные сохраняли в этой ситуации

нейтралитет. Им плевать было, если орки перебьют людей и светлых сородичей. Даже,

наверное, порадовались бы такому исходу. Да и местность, в которой жили темные эльфы

– гористая и суровая, не вызывала у орков желания ее захапать. Иное дело – плодородные

и лесистые земли людей и светлых эльфов.

Насчет птеров следует сказать отдельно. Это обособленная раса крылатых существ с

сильным даром эмпатии. Жили птеры на неприступном острове, окруженном скалами по

всей береговой территории, так что пробраться туда даже по морю проблематично.

Наверное, потому к ним мало кто совался. Сами же птеры иногда посещали чужие земли с

целью торговли или дипломатических отношений. Обостренное чувство справедливости

вынудило их встать на сторону людей и светлых эльфов в извечном конфликте с орками.

Так что в случае новой войны Птерия собиралась выступить на стороне Мадарской

империи. Может, потому орки в последнее время притихли.

Все эти знания я лихорадочно извлекала из памяти, понимая, что они будут

нелишними, когда придется жить в Бармине и учитывать взаимоотношения его жителей.

Хотя о многом я могла только догадываться.

Арлин, с которой мы долго обсуждали мой переезд, вздыхала даже с толикой

зависти. Ее деятельная натура тоже была бы не прочь окунуться в бурлящий котел

приграничной жизни. Я вообще подозревала, что долго она в родном городке не

выдержит. Покинет лавку отца и попытается найти работу где-нибудь еще. Скорее всего,

в столице. Вроде бы и недалеко от родителей, но в Таросе жизнь куда интереснее. Хотя до

барминской ей, конечно, далеко.

Единственное же, что пока держало в Фанере меня саму – это необходимость

окончательно разрешить все дела, связанные с моим совершеннолетием. Через три дня

мне исполнится двадцать один, и я буду свободна, как птица!

День рождения мой праздновали шумно и весело. Торны созвали кучу народу и

устроили самое настоящее торжество. Наверное, это был один из лучших дней рождения в

моей жизни. Большинство я отмечала в окружении отца, мачехи и сводной сестры, а

потом и вовсе только последних. Так что было не слишком-то весело, учитывая

отношение ко мне второй жены Арнольда и ее дочери.

Теперь же впервые не чувствовала себя изгоем. Жители Фанера уже привыкли к

моей внешности и даже стали считать своей. И Арлин права: некоторые местные мужики

поглядывали с интересом. Только я на грубоватые комплименты и намеки отвечала

безразлично-отстраненно. Всем видом давала понять, что меня подобное не интересует.

Арлин поглядывала с неодобрением, но ничего не говорила. Думаю, она втайне

мечтала, чтобы я связала судьбу с кем-то из местных и осталась здесь. Подруга сильно

переживала предстоящую разлуку. Я же мысленно уже находилась не здесь. Даже

привязанность к той, что стала мне, как сестра, не заставит отказаться от таких

волнующих перемен в жизни!

В разгар веселья, когда меня все же вытащили потанцевать, и я усиленно старалась

не отдавить ноги партнеру, явился новый гость. Для меня это показалось громом среди

ясного неба. Я настолько поразилась при виде вошедшего в помещение Бэйли, что все-

таки сбилась с ритма и наступила на ногу пригласившего меня кавалера. Бедняга взвыл. Я

же, даже не догадавшись извиниться – настолько выбило из колеи присутствие бывшего

жениха – застыла столбом.

Бэйли, как всегда, безупречно одетый и сияющий, как начищенный таз, как ни в чем

не бывало улыбнулся своей очаровательной улыбкой и двинулся прямо ко мне.

С любопытством поглядывающие на него гости расступались, давая проход. Я же

оцепенела.

К горлу подступила горечь, а в душе вновь всколыхнулись неприязнь и обида. Зачем