Эльфийская сага. Изгнанник (СИ)

— Вы не воины! Они — да! — Габриэл имел ввиду соперников, — вы — всего лишь заносчивые мальчишки, вообразившие себе не весть, что!

— Господин, пожалуйста, позвольте нам…

— Нет и точка! — Прошипел темный эльф. — Если выйдите на поединок, считайте, вы мне больше не ученики!

Эридан и Лекс вспылили:

— Вы сомневаетесь в нас? Не верите в наш успех? Какой вы учитель после этого?

— Дело не в этом, — покачал он головой.

— А в чем?! Мы докажем, что сильнее и опаснее, чем кажемся! Мы победим их, а вы пожалеете о том, что усомнились в нас! Обязательно пожалеете!

Воин сжал кулаки, стиснул зубы, но не спорил. Разве переспоришь порывистых и горячих юнцов в расцвете юношеских надежд, что грезят о покорении мира под оком луны. Он просто развернулся и покинул залу. Больше они не виделись и не говорили.

Лекс снова сплюнул кровью. Из глаз брызнули слезы. Ортанс тем временем вышел за черту и позорно распластанный паренек остался в круге яркого золота совсем один. Захотели победить эминэлэмцев? Вот она — ваша награда.

Со стороны донесся смех. Лекс обернулся, оказалось, веселились — Одэрэк, Ортанс, еще несколько солнечных, среди которых был и второй боец. Он уже приготовился к поединку с Эриданом, скинув рубаху и крепко обхватив рукоять длинного тонкого клинка. Сталь, отражая игривый свет фонарей, полыхала расплавленным золотом. Второй рукой он удерживал громоздкий овальный щит.

— Вставай, — перед носом возникла ладонь, потом вторая.

Братья Левеандил и Рамендил очутились рядом.

— Хватит валяться тут на потеху другим, — молвил старший.

— И не вздумай показывать им слез, — поддержал Рамендил. — Ты что, Лекс? Не плачь, говорю.

Мальчишка шмыгнул носом, поморщился — кровь затекла в глотку, и тихо прошептал:

— Учитель предупреждал, а мы не послушали…

— С Габриэлом поговоришь позже. А пока уйдем с поля. Предстоит еще одна битва.

Левеандил взмахнул косой, оборачиваясь:

— И что-то мне подсказывает — Эридан так легко не отделается.

Лекс поник головой, и покорно позволил эбертрейльцам себя увести. Так унижен он был второй раз в жизни. Первым страшным унижением был плен и пытки в Горгано, из которого его вызволила бесстрашная воительница Белый Лебедь.

Арианна вцепилась в локоть Остина и вздрогнула — в круг света заступили Эридан и высокий, сильный Тингон. В масляном свете кованных фонарей щуплый мальчишка сильно уступал могучему «дубу», коим представал широкоплечий красавец-воин, а то, что Тингон бывалый воин и отменный мечник, уже не сомневались: блестящие мускулы, мозолистые руки, гибкое, тренированное тело.

Ударил барабан. Судья разрешил:

— В бой.

Арианна отвернулась, уткнувшись в плечо друга.

— Он справится, — ободрил Остин, — он юркий и…

Загремело железо и дикий крик боли прокатился по заднему двору. Арианна распахнула зеленые глаза: сражение вылилось для ее брата в сущую пытку.

Тингон наступал, раскручивая клинком. Эридан отступал, прикрываясь щитом и получая легкие, но болезненные уколы по телу. На правом предплечье блестела крупная рана, по коже текли струйки крови. Опускать оружие, если противник ранен, но на ногах запрещалось — опускали, если один из участников признавал поражение или падал, роняя оружие. Получалось, Тингон, кромсая Эридана, правил не нарушал.

Пепельноволосый юноша был бледен, тяжело дышал, прихрамывал на левую ногу — пропустил удар под колено, — но упорно продолжал делать выпады вперед. Клинки, звонко воспев, схлестнулись, но Эридан не устоял под напором более высокого и сильного эльфа и упал на колено. Щит предательски выскользнул, пав на мрамор со звоном. Тингон воспользовался моментом и саданул того по хребту. Мальчишка закричал и упал лицом на камни — так же унизительно, как несколько минут назад его друг Лекс. Но в отличие от него меча Эридан не выпустил. Тингон замахнулся.

— Назад! — Крикнул судья.

Эминэлэмец послушно отступил, ожидая: встанет мальчишка, чтобы схлопотать еще или признает поражение. На разгоряченных мускулах Тингона играли отсветы фонарей, карие глаза горели зловещим огнем, казалось, высокий сильный эльф был вылит из бронзы, а под ресницами поблескивали черные отполированные опалы.

Эридан отлепил щеку от мраморной плиты и мотнул головой. Пепельный локон свис по уху, неприятно задев порез на скуле. Сначала Ортанс унизил Лекса, теперь этот унизит его. Эридан зажмурился, тошнота подступила к горлу. Нет, нельзя показывать слабость; никогда и ни при каких обстоятельствах не проявляй слабости и не показывай страха, как учил лорд Габриэл. О, Всевидящий, он был прав! Он предупреждал их! Они не послушали, и получили двойной удар: потеряли учителя и опозорились на глазах приюта.