Эльфийская сага. Изгнанник (СИ)

Габриэл остался один. Ему было не впервой бороться с противником превосходящим числом и вооружением, но то были неповоротливые орки, тяжелые гномы, тугодумы-гоблины, не обладающие мастерством светлые эльфы. С сородичами он скрещивал меч редко и, как правило, один на один. Что ж, криво усмехнулся храбрый шерл, все когда-нибудь случается в первый раз.

— Схватить его! — Заверещал Брегон, не решаясь спуститься в подвал.

Гвардейцы налетели серой стеной. Засвистела сталь, зажужжали щиты. Габриэл был готов. Он метнулся между двух вооруженных солдат, смел их, толком не успевших уловить его плавных, смертоносных движений. Нырнул в толчею и схлестнулся с грозной силой справа, рубанул с плеча влево. Высек снопы искр перед собой и рассыпал веера алых брызг за спиной. Пятеро рухнуло с дикими криками, еще трое беззвучно.

Новая стальная волна навалилась, удушая и зажимая беспросветным кругом тел. Он получил укол в правый бок, зашипел, и не глядя, опрокинул ударившего его навзничь. Его теснили к стене, туда, где не развернуться. Пытались выбить клинок и набросить цепи. Блестящие кольца метались вокруг головы, норовя вцепиться в горло и запястья. Тончайшее лезвие Эттэля рассекало их точными прицельными ударами.

От разъяренного шерла не спасали щиты, а мечи рассыпались осколками железа и драгоценных камней. Как щепки, отхваченные топором от ствола при рубке древа, разлетелись солдаты Его Величества по сторонам, а в центре неприступным исполином оставался стоять Габриэл с окровавленным клинком в крепкой руке. Снова и снова оставался стоять. ОН казался непобедим.

— Еще! — Ревел Брегон, не веря глазам. — Еще цепей! Еще гвардейцев!

Какими бы сильными и великими воинами не слыли шерлы — выстоять против сотни сородичей не могли даже они. А Габриэл выстоял. Выстоял против первой сотни. Выстоял против второй. Пришел черед третьей.

— Этого не может быть, — шептал новоиспеченный король, — это никому не под силу, никому.

Минуло четверть часа. Факел погас и цедил вонючим дымом. Пол сплошным ковром застилали тела. Они лежали друг на друге в два, три яруса и высокий свет сполохами играл в оброненных щитах, переломанных клинках, метался по изъеденным щербинами роскошным доспехам. Эльфийская кровь залила стены и потолок. Кое-где стонали живые, кто-то пытался выползти из-под товарища и лязгал металлом, другие лежали молча.

Габриэла прижали к стене. Опираясь на клинок, он тяжело дышал. Кровавый пот катился со лба, распавшиеся черные волосы облепили бледное измученное лицо, но в черных глазах по-прежнему пылал неустрашимый огонь битвы. Он и не думал сдаваться.

— Взять его! Взять! — Топал король.

В третью заметно поредевшую волну стражей влилась свежая королевская рать и битва разгорелась с новой силой. Упреждая атаку противника, Габриэл выхватил щит из руки ближайшего поверженного и, легко вскочив с колен, сошелся с атакующими. Срубил голову справа, распорол брюхо щитом кому-то впереди, замахнулся и отсек ногу тому, кто слева. Густая темная кровь брызнула в рот и глаза. Молодой воин поморщился — сплевывать не было времени. Благородный Эттэль порхал и опадал безжалостной молнией незамутненного света.

И все же его одолела усталость. Ноги Габриэла разъезжались на плитах, залитых кровью; он спотыкался о тела. Рука, сжимавшая рукоять, слабела. Зоркие глаза пропускали легкие, но болезненные уколы из не подсвеченных углов.

Новый отвлекающий маневр загнал благородного воина в тупик. Воспользовавшись его секундной слабостью, гвардейцы накатили приливом. Хищно лязгнули цепи, и Габриэл лишился клинка. Замах — и в сторону полетел щит. Новый удар опрокинул его на колени, потом на грудь. Он еще пытался сопротивляться — скинул троих, и, выхватив из-за пояса кинжал из подгорной стали, сокрушил ближайших к нему, но… как бы ни был силен и отважен шерл, против судьбы, предначертанной звездами, не устоять даже долгоживущему эльфу.

Страшный удар в спину вырвал из груди парня хриплый крик. Он потерял равновесие и рухнул лицом в мертвые тела. Ледяные доспехи ожгли щеки и лоб, кровь ворвалась в нос и залепила глаза. Гвардейцы навалились на него, уперев колени в поясницу и шею и, хлестко заломив руки за спину, обмотали запястья цепями. Неравный бой был окончен.

Рывком поставив его на колени, они расступились и припали в смирении и трепете пред величием того, кто неспешно спускался по лестнице, полязгивая наколенниками и поблескивая платиной на челе.

— Думаешь, ты непобедим, потому что тебе нечего терять? Думаешь, ты мудрее, потому что познал утрату? Думаешь, ты жертва, потому что тебя предали? А что скажешь, если твоя сестра и племянники испытают все то же? Желаешь, чтобы они последовали за тобой в Арву Антре? Видимо, да. Потому, как их жизни ты совсем не ценишь.

— Не смей их трогать, — прошипел Габриэл и сплюнул кровью. — Они здесь не при чем. Это только наше дело… Ваше Величество.