Эльфийские камни Шаннары

— Ш-ш-ш! — Мвеллрет многозначительно поднял палец, — Неужжели жже эльфин не ззнает? Неужжели ещще не догадалсся? — Он подался вперед. — Тогда сслушшай меня, человечишшко. Сслушшай! Нашш народ — великое племя, и раньшше мы были хоззяевами гор. Вссей жжиззни в горах. А потом пришшел Власстелин Тьмы — много, много лет наззад, — но мы ззаключили сс ним ссделку. Чтобы он насс осставил в покое, мы отдали ему на сслужжение гномов. И оссталиссь хоззяевами в горах. Всскоре ссам Власстелин Тьмы ссгинул. Но мы-то жживем. Мы жживем! — Ститхис повертел в воздухе когтистым пальцем — А поссле пришшли сстранники, поднялиссь изз черной ямы — Мельморда, поднялиссь на нашши горы. Они говорили, что сслужжат магии Власстелина Тьмы. И говорят: и вы сслужжите. Дайте нам дом, где жжить. Дайте людишшек нам в усслужжение. Отдайте весе. А вззамен — ничего. Мы отказзали сстранникам-мордам. Мытожже были сольны. Но что-то сс нами сслучилоссь. Мы сстали ослабеть и умирать. А молодых не рожждалоссь. Ссловно мор ссгубил нашше племя. Годы шшли — нассоссталассьлишшь горсстка. Но весе равно сстранники гнали насс сс гор. Насс было мало — пришшлоссь уйти, — Он замолчал. Исполненный гнева и горечи взгляд зеленых змеиных глаз прожег долинца насквозь, — Броссили меня умирать, сстранники-морды. Черные ззлобные твари. Но я выжжил!

Джайр уставился на ящера. Ститхис подтвердил, что во времена Ши Омсфорда мвеллреты отдавали Повелителю чародеев племена горных гномов, чтобы тот повел их на битву с людьми Южных земель в Третьей войне рас, которая, к счастью, не состоялась. И мвеллреты пошли на это, чтобы сохранить свое царство в Вороньем срезе. Карлики об этом подозревали, Форкер сам говорил Джайру. Ну а потом пришли призраки-морды, наследники магии Повелителя чародеев, и отобрали у мвеллретов Вороний срез. Да, ведь черные странники стремились установить господство над всеми Восточными землями. Но ящеры стали сопротивляться, и морды наслали на мвеллретов мор и так уничтожили их. Значит, Ститхиса действительно прогнали из дому… и там, в Капаале, он не соврал…

— Ну а я здесь при чем? — с дурным предчувствием спросил долинец.

— Магия! — быстро ответил мвеллрет. — Магия, дружжок! Мне нужжна твоя ссила. Песснь, что ты поешшь, должжна ссгать моей! Ты владеешшь магией, и ты должжен отдать ее мне!

— Нет! — выдохнул Джайр.

Чешуйчатая морда скривилась.

— Нет, дружжок? Ссила магии должжна вернутьсся к моему народу — не к мордам. И ты отдашшь ссвою магию, эльфин. Там, в темнице, отдашшь. Вот увидишшь.

Джайр отвернулся. Ну вот пожалуйста, та же история, что и с седтом Спилком: обоим нужна его магия. Именно то, чего он не может отдать. Он с ней родился, с песнью желаний, и только он, Джайр, может вызывать ее силу. Как и для седта, для мвеллрета она бесполезна.

А потом внезапная мысль пронзила сознание. Долинец похолодел: а что, если Ститхис знает об этом? Вдруг мвеллрет понимает, что сам он не сможет подчинить себе эту силу, и намерен использовать ее через Джайра? Долинец не забыл, что сделал с ним мвеллрет в подвале Капааля: каким-то таинственным образом он заставил его вызвать заклятие…

У Джайра перехватило дыхание. О черт! А вдруг мвеллрет знает — ну или хотя бы подозревает, — что у него есть не только песнь? А вдруг он может почувствовать присутствие кристалла видения и Серебряной пыли?

— Нет, ты не сможешь их получить, — прошептал долинец, не успев даже осознать, что он говорит. В его голосе звенело тихое отчаяние.

— Там, в темнице, ты передумаешшь, человечишшко, — прошипел в ответ мвеллрет. — Поссмотришшь.

А потом Ститхис вновь связал Джайра и засунул ему в рот кляп. Долинец еще долго не мог заснуть. Он лежал в темноте, слушая шелест дождя, дыхание спящего мвеллрета и вой ветра, гоняющего грозовые тучи над промокшим лесом. И мысли долинца были темнее непроглядного мрака пещеры. Что же делать? Как быть? Его поиск Колодца небес и планы спасения Брин остались теперь позади. А впереди… впереди — Дан-Фи-Аран, темница гномов, которая вполне может стать могилой ему, ибо мвеллрет будет держать Джайра там, пока тот не раскроет ему всех секретов эльфийской магии. В этом долинец не сомневался. Но и еще в одном он был уверен: никогда не откроет он мвеллрету этих секретов. Они — только его; и свою магическую силу Джайр посвятил служению королю Серебристой реки. Потому что взамен тот обещал ему жизнь сестры. Джайр сохранит тайны. И все же… почему-то долинец чувствовал, что, как бы он ни сопротивлялся, какую бы силу ни противопоставил Ститхису, рано или поздно мвеллрет обязательно отыщет способ вытянуть из Джайра все его тайны. Где-то вдали прогремел гром — звук волной прокатился по лесу, глухой и зловещий, наводящий ужас. Но ужаснее в сто крат было отчаяние Джайра. Еще долго не мог он заснуть, но в конце концов усталость все-таки одолела долинца.