Эльфийские сказки (СИ)

Таро держался из последних сил, но желание плескалось даже в острых кончиках ушей, так что он дождался очередного сдавленного стона, запустил мокрые пальцы в темное колечко ануса Энариса, аккуратно раздвигая его, и забрался внутрь в поисках волшебной точки, которая сделает его богом. Пусть на время, пусть обманом, пусть расплатой за это счастье будет мучительная смерть, пусть…

— Убери пальцы, немочь бледная, немедленн …ооо… медлен….оооооох…

— Энарис, пожалуйста, позволь мне! Я умоляю тебя! — зашептал Таро, забираясь в него третьим пальцем и заставляя неосознанно выгибаться от наслаждения. — Забудь обо всем на мгновение, ведь ты отомстишь мне за это чуть позже. Отомстишь людям. Всему миру. Никто не узнает об этом. Ты не оставишь в живых никого. Позволь мне доставить тебе удовольствие, мой Темный Принц.

— Я уничтожу тебя, светлый! Не трогай меня! — открыл глаза Энарис. — Никогда…

Наткнулся на умоляющие, любящие, голубые с золотом озера, на припухшие от поцелуев неправильные губы, выгнулся от прошившей тело дрожи удовольствия от орудующих в анусе пальцев, окатил взглядом изящное нежное тело и красивый возбужденный член. Сжал челюсти, чтобы не наговорить…

— Пожалуйста, Риссс…

— Да.

Таро сжег веревки одним словом, провел пальцами по любимому лицу и поцеловал Энарисадариэля по настоящему — сердцем. Так, как умеют целовать только эльфы. Темный Принц этого даже не понял, обнимая светлого мальчишку изо всех сил, лаская руками хрупкое гибкое тело, сходя с ума от поцелуев и с трудом удерживаясь от желания перевернуть его на спину и войти в него первым, но Таркаэль все понял сам и не стал медлить.

— Черт побери… ох! Что ты… Тарооооо!

Светлый вбивался в податливое тело темного, теряя разум, оставлял на нем засосы, сжимал до синяков и ласкал стоящий колом член Энариса рукой, заставляя подаваться вверх, следом за ускользающими пальцами, и опускаться вниз, насаживаясь на член до самого конца. Таро сделал все, чтобы продлить эйфорию как можно дольше, но Энарис разбил его волю вдребезги очень быстро одним-единственным долгим стоном:

— Тарооо… поцелуй меня в губы… ну же!

Разве можно устоять? Таркаэль не устоял. Добрался до любимых губ, получил сумасшедший поцелуй и потерял контроль, ускоряя темп и доводя обоих до сокрушительного оргазма.

…

Энарисадариэль лежал на постели, обнимая распластавшегося на себе светлого эльфа, и никак не мог собрать мысли в кучу. Ненависть к мальчишке практически растаяла в огне страсти и острого, как лезвие клинка, порочного наслаждения, оставляя в душе Темного принца злость на себя и растерянность. За все свои 756 лет он не испытывал ничего подобного, а ведь любовниц у него было предостаточно. Что, черт возьми, только что произошло? Его, Темного Принца, ради спасения жизни на глазах у людей (!) трахнул в задницу (!) малолетний светлый бастард (!), а он, вместо того чтобы сдохнуть от унижения и ненависти, лежит, истекая ароматом и спермой, и думает о том, что было бы неплохо все это повторить.

— Браво! Браво, браво, брависсимо! — скрипучий голос мага Стратиса, мигом привел эльфов в себя. — Вот уж не думал, что увижу такое потрясающее зрелище. Дроу, тебе крупно повезло с этим светлым, ты понимаешь это? Не знаю, что он шептал тебе, но оно того стоило. Ты даже кончил!

— Мы выполнили твои условия, маг, — холодно сказал Энарис, по-прежнему прижимая Таро к себе, но уже совсем по-другому.

Светлый прикусил губу от боли, но сумел проглотить слезы и даже не пошевелился, принимая наказание. Это он молодец. За все надо платить. За все: и за предательство, и за унижение. Но сначала люди, и только потом эльф.

— Сними проклятие, маг.

— Легко, — насмешливо согласился Стратис, делая пасс рукой. Колбы тускло блеснули и рассеялись в воздухе, возвращая эльфам магию, кровь и свободу. — Кстати, на случай, если ты решишь нам с Генрихом отомстить, Энарис: я записал все, что здесь происходило, на кристалл. Если с нами что-то случится по твоей вине, его получат все до единого человеческие короли, а также, что гораздо важнее, Владыки Черного и Белого Чертогов, и тогда, темный, весь эльфийский род будет опозорен навеки, а твоя жизнь не будет стоить и ломаного гроша. Если ты, конечно, найдешь в себе силы жить после такого унижения. Я достаточно ясно выразился?

— Да, — сказал Энарис и пристально посмотрел в голубые озера глаз Таро, собирая волю в кулак.

Время разбрасывать камни закончилось, настало время их собирать. Стратис забыл сказать, что будет, если их с королем убьет светлый предатель. И в этом его главная ошибка. Последняя. Таркаэль смежил веки, покорно соглашаясь со всем, что будет происходить дальше, и Энарисадариэль не удержался: провел по его легкому телу руками, запоминая каждый изгиб, поцеловал в неправильные губы долгим поцелуем, прощаясь…

Ни Стратис, ни Генрих не успели понять, что их убило. Таркаэль стряхнул с пальцев остатки Огненного Шара, оставившего от людей лишь пепел, и чуть не задохнулся от стальной хватки на горле. Энарис прижался к его спине всем телом.