Эльфийский клинок

– Я уже сказал твоему спутнику всё, что мог, – невозмутимо ответил Гронт. – Могу повторить – это большой вождь… с Востока. Но и это ещё ничего не значит – он мог получить твою монету ещё из чьих-то рук….

С этими словами он повернулся и быстро исчез в толпе. К застывшему гному и хоббиту подошёл Хьярриди.

– Ну вы удумали! – укоризненно покачал он головой. – Хорошо, сам тан Скиллудр неподалёку случился, пришлось мне ему кланяться, а то изрубили бы вас обоих на куски – у нас это дело обычное.

Настало время расставаться. Друзья собрали свои изрядно похудевшие мешки, нагрузили их на спины купленным здесь пони и, расплатившись и попрощавшись с Фарнаком, двинулись по главной улице города, постепенно перешедшей в накатанную дорогу. Дома кончились, но вдоль берега реки ещё тянулись пристани. Борясь с течением, вверх поднимался один из длинных «драконов». Приглядевшись, хоббит узнал в нём корабль Скиллудра – у него одного паруса украшало изображение морской чайки, и с корабля доносилась песня:

Под вечернею звездою
В тихом плеске парусов
Спорим с глупою судьбою
У далёких берегов!

Моряки, бойцы, бродяги,

Сталь мечей, кольчуг, щитов,
Чёрно-огненные стяги —
У богатых берегов!

Под вечернею звездою

По дорожке серебра
Мы плывём навстречу бою
В дым кровавого костра.

Опрокинутое небо

Манит близостью звезды,
Рассыпая крошки хлеба
В толщах сумрачной воды.

Под вечернею звездою

Посреди сиянья вод
Дразнит нас ночной порою
Отражённый небосвод…

Дорога круто взяла вправо, огибая приречные холмы, и песня умолкла.

Глава 9 Ангмарский ветер

Решив не испытывать судьбу, друзья присоединились к большому купеческому обозу, направлявшемуся в Аннуминас. Лето минуло; шёл сентябрь, и уже покраснели осинники, дрожали на ветру начавшими оголяться ветвями берёзы: над трактом кружились сорванные листья. На пятый день обоз без всяких приключений достиг Сарн-Форда, где брала начало старинная дорога, ведущая к Башенным холмам, что за западными границами Хоббитании. Для Фолко это была дорога домой.

Он стоял на обочине большой дороги, оставив гномов возмещать путевые нехватки пива в ближайшей корчме, и смотрел на северо-запад, туда, где дорога исчезала в серых далях, словно сливаясь с затянутым низкими сплошными облаками горизонтом. С севера дуло, и хоббит зябко ёжился, кутаясь в свой видавший виды дорожный плащ. Только тут, оказавшись в нескольких днях пути от дома, он вдруг понял, насколько ему надоели все эти бесконечные и, в общем-то, безрезультатные странствия. На пустом перекрёстке было тоскливо и неуютно, вокруг лежала чужая земля – что ему делать здесь? Никуда Фолко больше не хотел, ни в Аннуминас, ни тем более в Ангмар – пора было возвращаться на родину. Там уже свозят в амбары репу и брюкву, морковь и капусту, отбирая самое лучшее для октябрьской ярмарки; дядюшка Паладин без устали снуёт взад-вперёд по двору, то и дело принимаясь распекать ленивых молодых хоббитов, а под большим пивным котлом уже раскладывается огонь, и отборный ячмень уже приготовлен, и отпираются шкафы с праздничной посудой, а в кухне булькают и пыхтят добрых два десятка кастрюль, и тётушка командует своими непоседливыми невестками; а на косогоре над рекой собрались его товарищи – Роримак и Берилак, Сарадок и Горбулас, Многорад и Отто, Фредегар и Тоддо – позабавиться метанием стрел, расставлены разноцветные щиты с мишенями, и Фредегар уже выкатывает пузатый пивной жбан; а на вечер намечены танцы, стирается пыль с труб и барабанов – летом, в страду, не до них… Ух, как хочется домой! И тут невесть откуда взявшаяся сосущая боль в сердце заставила его решить тотчас же: пусть гномы думают о нём всё что угодно – он должен побывать в Бэкланде, прежде чем – возможно! – пустится в новые странствия. Должен поспать под родной крышей, показаться семье и друзьям… Милисенту увидеть… Что с ней, как она, а главное – с кем она? Может, уже замужем давно…

Хоббит повернулся и зашагал прочь от реки, прочь от моста, обратно по бревенчатым мостовым к одному из постоялых дворов, где они остановились. Миновал торговую площадь, полную шумной, деловито продающей и покупающей толпы, вот и нужные ворота, вот и потягивающие пивко друзья, и пенится кружка в руке, и… как сказать им, что их дороги расходятся? Фолко не решился и отложил разговор до утра.