Эльфийский Петербург

— Мы не можем дальше отступать, — мрачно произнёс кесарь. — Уже половина Карелии занята эльфами и часть Вологодской области. На границе Псковской еле сдерживаем натиск. Надо принимать серьёзные меры.

— У нас есть резервы, чтобы исправить ситуацию, — сказал глава КФБ. — Но Вы же сами приказали избегать жертв как среди мирного населения, так и среди эльфийских военных и боевых магов.

— Приказал, — согласился Романов. — Как мы будем потом, по окончании боевых действий, объяснять эльфам, что мы один русский народ, если сейчас мы будем их убивать?

— Уж простите мне мою дерзость, Александр Петрович, но если не убивать врагов, то мы так можем и до Новгорода отступать, — растерянно возразил Валуев, он не понимал, к чему клонит кесарь.

— До Новгорода отступать мы не можем, — сказал кесарь. — Но проливать кровь наших сограждан тоже не дело. Они нам не враги, Игорь Денисович, они наши собратья, наши соотечественники, которым задурили голову идеями эльфийской уникальности и превосходства руководители так называемого эльфийского ордена. Поэтому задача сохранения жизней эльфам остаётся главной. Ну про жизни людей я молчу, это и так очевидно.

— Может, нам имеет смысл пригласить сюда Василия Андреевича? — осторожно спросил Милютин, намекая, что такие вопросы стоит обсуждать с министром обороны.

— Если бы я хотел обсудить действия армии, я бы так и поступил, — ответил Романов. — Но я пригласил вас для другого.

Валуев с Милютиным невольно переглянулись, после чего внимательно посмотрели на кесаря, готовясь выслушать что-то важное.

— За время перемирия мы лишний раз убедились, что подавляющему большинству эльфов, прежде всего неодарённым и простолюдинам, вообще без разницы, независим Петербург или находится в составе России, — сказал Романов. — Эту тему муссирует лишь малая часть аристократии, которая добралась до власти. Но наша проблема в том, что эльфы невероятно лояльны и верны любому своему руководству, что бы оно ни вытворяло. О жёсткой иерархии и тотальной субординации в эльфийских кланах и семьях ходят легенды, и вы не хуже меня об этом знаете. Да чего далеко ходить за примерами: пока Седов-Белозерский не вынудил Вяземского покинуть Петербург, бывшему губернатору была верна большая часть силовиков.

— Но зато, как только Вяземский сбежал, они с радостью принялись служить Седову-Белозерскому, — заметил Милютин.

— Они продолжили служить главе города, — возразил Романов. — Точнее, тому, кто объявил себя новым главой. Эльф всегда предан своему командиру, начальнику или господину. Для них это дело чести.

— И для орков тоже. Только у людей каждый считает, что он умнее всех и каждый готов оспаривать приказ вышестоящего руководства, — с нескрываемым сожалением произнёс глава КФБ.

— Насчёт орков не соглашусь с Вами, Игорь Денисович, — сказал кесарь. — Да, у них, как и у эльфов, жесточайшая субординация на всех уровнях, только любой орк может собрать совет рода или клана, а то и совет Дворянского собрания и выразить своё недоверие вышестоящему. На этом строятся все их отношения.

— А может, мы действительно все разные, Александр Петрович? — неожиданно спросил Валуев. — Ну разве можно представить, чтобы у людей прижалась такая дичь, как институт выбраковки? Может, неспроста цвета у наших аур различаются? Да и заклятия у каждой расы есть свои специфические. Их немного, но они есть.

— Мы одинаковые! — отрезал кесарь. — Просто воспитаны по-разному. И наша главная задача — сделать всё от нас зависящее, чтобы мы сближались с эльфами и орками, а не воевали. Мы должны осознавать, что мы единый российский народ, а не делиться по цветам ауры.

На некоторое время в кабинете наступила тишина, которую в итоге прервал Милютин.

— А ведь эльфы даже не выбирали Седова-Белозерского своим главой, — произнёс руководитель столичного департамента КФБ, аккуратно переводя разговор на другую тему. — Он просто узурпировал власть, неизвестно, по какому праву, и никто не стал возражать.

— Он руководит Санкт-Петербургом по праву сильного, — сказал Романов. — Это, конечно, не совсем правильно в двадцать втором веке, но это факт. К тому же все эльфы ассоциируют его с отцом, а старика Седова-Белозерского все уважали. И боялись, что немаловажно.

Кесарь вздохнул, обвёл взглядом своих гостей, почему-то улыбнулся и добавил:

— Из сложившейся ситуации я вижу только один выход: мы должны уничтожить Седова-Белозерского и посадить на его место своего эльфа. Мы должны использовать эльфийские традиции и привычки. Мы ликвидируем Седова-Белозерского и дадим Петербургу нового руководителя, лояльного нам. Разумеется, мы не сможем это сделать открыто, какое-то время нам придётся продолжать боевые действия. Но потом мы их закончим. Я даже согласен на перемирие, причём на не очень выгодных, на первый взгляд, для Новгорода условиях. Лишь бы Петербург остался с Россией и закончилась война. Потом мы всё уладим. Главное, заменить Седова-Белозерского на нашего эльфа.