Эльфийский подарок

Единственно, с кем не удавалось поладить Аталисе это со знатью (даже с теми, кто принадлежал к семейству Огранов) и с королевой. При случайных встречах Титания окидывала её долгим взглядом и недовольно поджимала губы. Как водится, свита зеркально отражала настроение своей повелительницы и девушка в ответ на многочисленные осуждающие взгляды надменно вздёргивала подбородок, а затем спохватывалась и склонялась в поклоне, – правда, недостаточно низком, что воспринималось как ещё одна дерзость с её стороны.

Титании надоела эта тихая война, и она перешла в наступление. Впервые после перерождения Аталисы она вызвала её к себе, но не тут-то было. Под разными предлогами девушка отказывалась к ней идти. Тогда фрейлины королевы перехватили её по дороге к эн-Ограну. На этот раз она действительно была занята и спешила на занятия по магии, но ей поневоле пришлось следовать за своими конвоирами, тем более что среди них была Селина. Выбрав момент, фея села девушке на плечо и шепнула, чтобы она не привередничала, поскольку королева сердится, и она рискует заработать себе кучу неприятностей.

На подходе к покоям Титании Аталиса замедлила шаги и остановилась у знакомой двери, которая вела в убогую каморку. Здесь она ютилась девять месяцев, пока не пришло время родов и смерти. Охваченная щемящей грустью девушка протянула руку, собираясь толкнуть дверь и войти туда, где было проведено столько одиноких долгих дней, в муках и в беспросветном отчаянии, но так и не решилась. Она знала, что какая-то часть её души умерла, вместе с той, прежней Аталисой, и она не захотела тревожить этот печальный призрак.

Охваченная чувством безвозвратной потери девушка резко развернулась и шагнула в услужливо распахнутые двери, ведущие в покои королевы. При виде своих бывших наставниц, выстроившихся у кресла Титании, она впала в панику, но внешне ничем не выдала себя. В эльфийском облике притворство давалось ей необычайно легко.

С холодным выражением на лице она поклонилась королеве и с вызовом заглянула в её зелёные глаза, светящиеся торжеством.   

– Ваше величество, надеюсь, вы на самом деле хотите меня видеть и это не чей-то дурной розыгрыш, – сдержанно сказала она.

Титания оглядела девушку и одобрительно хмыкнула: «Удивительная красавица! И с характером. Ради такой стоило постараться. Единственно жаль, что у неё душа смертной, а не эльфийки». Королева переместилась на возникший диванчик, расшитый розами, которые казались живыми, и похлопала по шёлковому сиденью рядом с собой.

– Присаживайся, девочка! Нам нужно о многом поговорить.

– О чём конкретно, если не секрет? – довольно резко спросила Аталиса, не двинувшись с места.

– Конечно же, о тебе, моя дорогая! И в первую очередь о твоём будущем.  

Девушка по-прежнему не спешила принимать приглашение королевы, делая вид, что не замечает усиливающегося ропота фрейлин, возмущённых её поведением.

– Вряд ли вас заинтересуют мои планы на будущее, – проговорила она с ледяными интонациями в голосе.

– Вот ведь упрямый ребенок! – На коленях королевы появилась крошечная собачонка, похожая на голубую махровую хризантему, и залилась сердитым лаем. Она потрепала её по ушам и, окинув строптивицу испытующим взглядом, обаятельно улыбнулась. – Моя дорогая, ну чего ты боишься? Честное слово, я тебя не съем.

На застывшем личике девушки не появилось ни малейшего намёка на ответную улыбку.

– Простите, ваше величество, но я вам не верю, – заявила она во всеуслышание, и свита королевы издала единый потрясённый вздох.

«Ах ты, неблагодарный поросенок! Если бы не я, сейчас бы ты здесь не стояла и не дерзила мне во всеуслышание!» – рассердилась Титания.

– Все вон! – приказала она, и когда придворные исчезли, оставив их наедине, на её лице появилось укоризненное выражение. – Девочка, ты хоть понимаешь, что ведёшь себя непозволительно? Не будь мой сын влюблён в тебя...

– Я здесь ни при чём, он любит Атуэль, – перебила её Аталиса и нетерпеливо добавила: – Ваше величество, так зачем вы позвали меня?

Изящным жестом Титания повела рукой, и перед ней возник резной белый столик, сервированный на двоих.

– Не капризничай, девочка! Сначала сядь, – миролюбиво проговорила она и покачала головой. – Если ты любишь моего сына, нам есть о чём поговорить; если нет, можешь уходить. Я тебя не держу.

Аталиса заколебалась, но затем всё же подошла к королеве и села напротив неё, на хрупкий табурет, который из-за отсутствия спинки заставлял её держаться неестественно прямо.

– Вот выпей моего любимого нектара. Это Золотой сон, его не часто предлагают даже в небесных чертогах, – с гордостью сказала Титания и протянула гостье крошечную чашечку в форме нежно-розового лотоса.

Золотой сон, который одним своим ароматом дарил ощущение безоблачного счастья, действительно был напитком богов, но Аталиса, насторожённо ожидала, что скажет королева, и едва коснулась губами края чашечки. Тем не менее, этого хватило, чтобы в её душе взорвался праздничный фейерверк, и она провалилась в страну грёз.