Эльфийский подарок

Альфей пел ей колыбельную до самого утра. Когда край неба посветлел, он спрыгнул с камня и, насколько позволял защитный барьер, снова подошёл к Аталисе.

«Кто же ты такая и почему моё сердце тянется к тебе?» – подумал речной бог, глядя на смертную девчонку. Вскоре горизонт окрасился розовыми красками и он, часто оглядываясь, направился к озеру. Альфей так и не догадался, что тянет его к ней родная кровь, заключённая в её чреве.

Перед тем как уйти речной бог оставил рядом с Аталисой венок из лотосов, перевитый крупным речным жемчугом, и несколько нарядных ракушек. Одна из них как две капли воды походила на ту, что приглянулась девчонке в озере и которую эльф безжалостно раздавил.  

Стоя на берегу, речной бог медлил до последнего. Как только солнце показалось из-за горизонта, он горестно вскрикнул и бесшумно ушел в воду. Проклятье настигло его в тот миг, когда солнечные лучи коснулись глади озера. Животворные для всего живого для него они были ядом. Солнце отобрало у него разум, и лицо Альфея вновь исказилось безумием.

 На следующую ночь с визитом к ведьмочке явилась Глория, королева фей. Она ударила жезлом по барьеру, и он исчез. На этот раз фея была в привычных для себя размерах и, часто трепеща крылышками, зависла над Аталисой. С недобрым выражением на крохотном личике она посмотрела на ведьмочку, а затем прикоснулась жезлом к её плечам. Под влиянием колдовства королевы фей её охватило призрачное лунное сияние, которое приняло форму огромных крыльев, а затем они исчезли. 

"Ведьма, я не считаю, что ты заслужила крылья Лунной мечты, но ради Лесного короля я дарю их тебе», – сказала Глория, и её крохотное личико снова исказилось в злобной гримасе. Тем не менее, перед тем как исчезнуть, королева фей замкнула защитный купол, который оберегал Аталису от опасностей Междумирья. 

Лесной король появился лишь на утро четвёртого дня. Он шагнул из арки переносного портала и первым делом глянул по сторонам. При виде спокойно спящей девчонки, живой и невредимой, его лицо посветлело. Выдерживая характер перед матерью, которая не спускала с него глаз, он, все эти дни, что они были в разлуке, чувствовал себя не в своей тарелке. Правда, при этом он говорил себе, что беспокоится лишь из-за опасения потерять ценное имущество.

Чувствуя одновременно облегчение и досаду от измены ведьмочки, Лесной король снял защитный барьер и потряс её за плечо.  

– Эй, просыпайся!.. Давай, давай! Сколько можно дрыхнуть! – возмутился он. Когда она села, протирая заспанные глаза, он не удержался и язвительно добавил: – Видимо, ты здорово выложилась, обслуживая аса, если никак не можешь проснуться.

Обрадованная Аталиса пропустила его колкость мимо ушей.

– Раэтиэль! Слава богам, ты вернулся! – воскликнула она, но тут он спросил, когда ушёл Улльтор и она сразу же поскучнела. – Не имею понятия, но, кажется, уже давно, – она попыталась встать, но это оказалось нелегко. – Вот рогатый! Ноги совсем не держат!  

Заметив, что Лесной король уставился на неё немигающим взглядом, который не предвещает ей ничего хорошего, Аталиса зябко передёрнула плечами.

– Ну, хватит уже злиться, Раэтиэль! Я же ведьма и Зов Весеннего Равноденствия, это часть моего служения Всеобщей матери, – попыталась она наладить взаимоотношения, но эльф был непримирим. 

– Слушать ничего не хочу, про ваш ведьминский разврат! Вставай и живо в путь, – распорядился он.

– Подожди! Я хочу умыться, и ноги у меня совсем не идут, – жалобно проговорила девчонка, но эльф уже бесшумно исчез в прибрежных зарослях у озера.

Боясь снова его потерять, Аталиса схватила свою сумку и бросилась его догонять. Она и не заметила, что та основательно потяжелела. Среди белья и всяких мелочей теперь лежала увесистая золотого шкатулка в форме яблока, внутри которой пряталось жемчужное ожерелье, перевитое ниткой с перламутровыми лотосами, и несколько красивых раковин, внутри которых тоже лежало по огромной жемчужине. Особенно хороша была та, в которой лежала голубая жемчужина.  

* * *

Сегодня они шли какими-то странными местами; было жарко и душно, а под ногами то и дело хлюпала болотная вода. Прыгая с кочки на кочку, Аталиса быстро выбилась из сил, но отдохнуть ей не давали стаи кусачего гнуса, который с тонким писком преследовал её по пятам. А ещё она надышалась ядовитыми болотными испарениями и от голода у неё кружилась голова.

– Подожди, Раэтиэль! Остановись хоть на минутку! – отчаянно закричала она.

Вместо этого Лесной король стремительно промчался по огромной зёленой поляне и исчез среди хилых березок.

– Раэтиэль, давай отдохнём и поговорим! Почему ты злишься, будто я тебя предала?

– Разве это не так?

– Нет! Ведь я люблю тебя!  

– Да неужели? – засмеялся эльф. – Кувыркаться с Улльтором на моих глазах это ты называешь любовью? Если да, то странные у тебя понятия о любви!

– Улльтор, моя первая любовь и я попрощалась с ним так, как это принято у нас, ведьм! – выдохнула задыхающаяся Аталиса. – В чём я провинилась? Честное слово, я не понимаю.