Эльфийский подменыш

– В таком случае не стану напоминать, как вы получили эту рану. Скажу лишь, что видела всё своими глазами. Я пряталась там, за одиноким дубом. – Она махнула рукой куда-то в сторону. – Когда вы упали, то оказались за пределами защитных линий, поэтому я смогла подойти. Чтобы помочь, конечно…

– Не знал, что вашему племени свойственно добросердечие, – хмыкнул бард, глядя в тёмное небо.

Он запоздало подумал, что мог оскорбить золотоволосую деву неосторожным словом. Или и того хуже – разозлить её. Нашёл вообще, кому перечить, – упырице! Но прежде, чем он успел пробормотать слова извинений, красавица залилась смехом, похожим на звон сотни серебряных колокольчиков.

– Вы правы: сердце у меня не очень-то доброе, – сказала она, отсмеявшись. – Но тут, как ни крути, случай особый.

– Почему? – Элмерик смутился, когда лианнан ши коснулась пальцем его щеки, – как раз в том самом месте, где алел охранный сокол.

– Потому. Как вы изволили заметить, наше племя не всегда дружелюбно. И мы предпочитаем не связываться с Соколами, пусть даже с учениками. Но вы – чаропевец, поэтому я и решила вам помочь. В обмен на песню, конечно же. – Она хихикнула.

– Издеваетесь? Какие уж тут песни! Вам лучше было оставить меня замерзать в снегу…

– Может, и так, – кивнула девица. – Но он не оставил бы. Он обещал помочь. А мы тоже умеем быть благодарными.

– Кто этот «он»?

Голова у Элмерика кружилась, в ушах звенело. Ему вдруг пришло в голову, что лианнан ши может быть бредом его воспалённого сознания. Пожалуй, это многое объяснило бы…

– Тот чародей, у которого я одолжила этот плед, – улыбнулась лианнан ши.

– Мартин?

Элмерик помрачнел. Он ведь даже толком не знал, за что и как на самом деле погиб его друг. Там, в библиотеке, Брендалин явно многое недоговаривала, а может быть, и откровенно врала – то-то её так корёжило. И всё же убийцей была не эльфийка, а Келликейт… кому вообще можно верить на этой проклятой мельнице?

– Я не спросила имени, но это он обновлял защиту после наступления темноты. Мне очень нужно его отыскать, но теперь я не могу войти. А он обещал вернуться за мной, и тоже не пришёл…

– И не придёт, – упавшим голосом произнёс бард. – Он, знаете ли, умер.

– Да? – Дева скорбно поджала губы. – Надо же, какая неприятность! И что же мне теперь делать?

Элмерик нашёл в себе силы приподняться на локте. Он почти поверил, что лианнан ши не собирается нападать прямо сейчас. Впрочем, расслабляться всё же не стоило: кто знает, что придёт на ум этому загадочному существу в следующий миг?

– А что вам пообещал Мартин? Может, я сумею помочь?

Лианнан ши глянула на него с сомнением и покачала прекрасной головой:

– Не в вашем состоянии, маленький чаропевец. Вам бы сперва до дома добраться. Хотя погодите…

Она задумалась, и на её губах появилась мечтательная полуулыбка.

– Да что «хотя»? – наконец, не выдержал Элмерик, стуча зубами от холода.

– Я могла бы подлатать вашу ногу. – Девица положила руку на его колено, и Элмерик едва не задохнулся от этого прикосновения. – Не вылечить, нет. Но вы сумели бы сделать несколько шагов внутрь круга. Вполне достаточно для спасения.

– А что взамен?

Мысленно бард ужаснулся. Ни одна из известных ему легенд, где смертный решался заключить сделку с младшими фейри, не сулила ничего хорошего. А уж с кровопийцами лучше ни о чём не договариваться и подавно. С другой стороны, терять ему было уже нечего…

– У нас с тем чародеем был уговор на одно моё желание. Он ручался, что исполнит его. Вы примете на себя его обязательства?

Пальцем она чертила на его колене круги и спирали, и колдовской жар чувствовался даже сквозь ткань штанов. Лёд и снег вокруг понемногу таяли, будто настала оттепель. Элмерик понимал, что сети затягиваются, но запутывался всё сильнее. Он был почти готов поддаться на уговоры.

Голос лианнан ши походил на тягучий мёд. Бард не мог отвести взгляда от золотистых кос, венчавших горделиво поднятую голову. Глупо улыбался, глядя в зеленющие глаза. Прекрасно помнил, что так нельзя, что путь этот неверный и, скорее всего, гибельный… Но ведь Мартин ей что-то пообещал! А тот, кто смог противостоять чарам самой королевы Медб, вряд ли повёлся бы на сладкие речи…

– Может, и приму. Но не раньше, чем скажете, чего же вы хотите, леди.

– Я хочу спать. – Упырица зевнула.

– И это всё?!

– Не так уж и мало, если подумать. Зима – не время для цветущих яблонь. Да и ежевичные поляны нынче все под снегом… Если я не смогу заснуть, то наверняка замёрзну насмерть. Как и вы, если не вернётесь в дом. Так давайте поможем друг другу? Это равноценный обмен, но вашу песню я всё равно хочу услышать, маленький чаропевец.

Бард вспомнил, что лианнан ши в народе называли ещё яблоневыми девами, и появлялись они чаще всего в те дни, когда сады были покрыты листвой: весной или летом, реже осенью. А с ежевикой их сравнивали потому, что ежевичное вино было самым коварным: пьёшь, пьёшь, и вроде кажется, что не пьянеешь, а потом вдруг раз – и уже не можешь встать.